У нас нет достаточно надежной статистической информации об экономическом росте китайской экономики с середины XVII до середины XX в. По некоторым оценкам, доход на душу населения во время правления династии Цин (1644-1911) был очень невысок и, вероятно, практически не возрастал на протяжении всего периода. По мнению P. X. Мейерса, на протяжении правления династии Цин среднегодовой доход на душу населения составлял около $55 (в ценах 1975 г.), увеличившись к 1933 г. до $61.
Гипотетически тренд экономического развития Китая династии Цин можно, на наш взгляд, изобразить следующим образом (рис.).
От потрясений народных восстаний середины XVII в. и маньчжурского нашествия экономика страны оправилась к 1690-м гг., переживая оживление на протяжении всего XVIII в. Однако с 1820 г. ситуация вновь ухудшилась. Период 1860-1911 гг. был эпохой нового оживления вплоть до Первой мировой войны.
Что касается начала современного экономического роста, то по этому поводу существуют различные точки зрения. К примеру, ученый из КНР Чжу Цзянчжен считает, что процесс индустриализации Китая начался после 1842 г., а собственно китайский промышленный капитал стал формироваться в 1860-е гг. P. X. Майерс считает, что ранний современный экономический рост в стране начался не ранее 1895 г.
Среди синологов-экономистов определенное распространение получила периодизация раннего современного развития, предложенная китайским ученым Кун Чунем.
1) 1862-1877 гг. — период создания китайской военной промышленности для противостояния Западу;
2) 1878-1894 гг. — возникновение и развитие торговых и промышленных предприятий, находящихся под контролем и покровительством государства. Данная форма организации производства была преобладающей, хотя существовали и другие формы;
3) 1895-1902 гг. — начало западного экономического проникновения, а в ряде случаев и доминирования иностранного капитала в Китае. Иностранные деловые круги осуществляли крупномасштабные инвестиции в страну;
4) 1903-1911 гг. — укрепление частного сектора при сведении роли государства к поддержке частных инициатив.
В последние годы правления династии Цин и правительство, и передовое общество страны проявляли явный интерес к экономическому развитию. Однако первые совместные предприятия в судостроении, телеграфы, текстильная промышленность, банки — все это рассматривалось правительством в большей мере как источники дохода для казны, нежели средство экономического роста. Владельцы предприятий и управляющие, как правило, не были склонны к инициативе и риску. Обычно, вместо того чтобы направлять избыточные доходы в материальное производство, китайская буржуазия предпочитала сферу ростовщичества.
Экономическому развитию в данном периоде препятствовали и другие факторы: конкуренция иностранных товаров на китайском рынке, слабость, некомпетентность и безынициативность правительства, дефицит капиталов, техническая отсталость, низкая деловая мотивация. Импортные тарифы часто были чисто номинальными, и импортируемые иностранные товары — дешевле и качественнее отечественных. Остро не хватало китайских специалистов, и приходилось почти во всем полагаться на зарубежных.
Государство было слишком слабым и безынициативным и не годилось для проведения широкомасштабной модернизации. Да и в обществе в целом не сложилась устойчивая мотивация к переменам. Величина капиталов была ничтожной, и огромная часть сбережений направлялась на земельные спекуляции, покупку недвижимости, ростовщичество.
Кроме того, после поражения в войне с Японией в 1894-1895 гг. пришлось выплачивать обременительную контрибуцию, к которой вскоре добавилась контрибуция европейским державам за поражение в боксерском восстании в 1900 г.
Медлительность Китая в деле модернизации находилась в резком контрасте с Японией. В Японии в 1867 г. к власти пришла амбициозная элита, которая на деле поставила перед собой задачу превратить страну в самое процветающее общество в мире. Молодое японское правительство создало эффективную программу модернизации экономики и сосредоточило все силы на экономическом росте как па приоритетной цели государства. Китайское же правительство характеризовалось безволием власти и отсутствием конкретных целей развития. В этом на него весьма похожи все «реформаторские российские правительства» начиная с 1991 г.
Именно в этом (роль государства в процессе модернизации), а не в каком-то мифическом менталитете и скрыта главная причина неуспехов экономического развития Китая в начале XX в. и России — в конце его.
По словам А. Фейерверкера, возникла необходимость «институционального прорыва», дабы заменить традиционное мышление китайской элиты, связанное с «дележом экономического пирога», на мотивацию элиты к успеху и прогрессу китайской экономики в целом.