Интеграционные тенденции в мировом хозяйстве


В условиях возрастающей интернационализации экономики национально- государственная форма организации производства оказывается все менёе удовлетворительной. Идут поиски новых, более масштабных форм эффективной организации хозяйственной жизни общества. Понятно, что ареной таких поисков не может стать сразу все мировое хозяйство.

Первоначально формируются региональные комплексы из нескольких стран, близких не только территориально, но и по уровню своего экономического и культурного развития, а также по типу хозяйствования. Это происходит путем постепенной интеграции национальных экономических и социокультурных организмов, т.е. их взаимопроникновения и сращивания в более или менее целостный региональный хозяйственный, социальный и культурный организм.

При этом рождается новый исторический феномен: моногосударственные экономические и социокультурные организмы (национальные хозяйства) постепенно трансформируются в более крупные, полигосударственные комплексы, которые по форме остаются на какой-то период международными, а по содержанию все более превращаются в единый хозяйственный и социокультурный организм.

Впервые данный феномен заявил о себе в конце 50-х годов в Западной Европе в виде Европейского сообщества (с ноября 1993 г. — Европейского союза — ЕС) и Европейской ассоциации свободной торговли (ЕАСТ). Принципиальное отличие этой новой ступени интернационализации хозяйственной жизни состоит в том, что протекающие в национальных хозяйствах процессы воспроизводства не просто соприкасаются и воздействуют друг на друга, но и взаимопроникают и сращиваются, образуя в перспективе более или менее целостный воспроизводственный процесс региональных масштабов.

Поэтому региональная интеграция в подлинном смысле этого понятия происходит прежде всего между экономически и технически развитыми странами, тогда как менее развитым до этого нужно еще дорасти. В такой связи, например, бывшие британская, французская и другие колониальные империи, в рамках которых хозяйственная взаимозависимость между колониями и метрополиями была весьма высока, так и не переросли в интегрированные полигосударственные экономические организмы. После упразднения империй их международные хозяйственные системы быстро «рассосались» и растворились в мировой экономике.

По той же причине из-за недостаточно высокого технико-экономического развития, не состоялись попытки создать жизнеспособные международные организации интеграционной направленности во многих развивающихся регионах мирового хозяйства.

С начала 60-х годов по западноевропейскому образцу в Латинской Америке, Африке и Азии были учреждены десятки «зон свободной торговли», «таможенных союзов», «общих рынков» и т.п. Однако почти все они оказались пустоцветами: по своей отраслевой структуре национальные хозяйства развивающихся стран не взаимодополняют друг друга, а ориентированы прежде всего на разделение труда с более развитыми странами и регионами.

Но даже при достаточно высоком уровне технико-экономического развития стран прочность и глубина интеграционных связей между ними зависят от того, каков хозяйственный механизм этих связей. Если они основаны на рыночной базе, то саморегулируются и оптимизируются с учетом относительных преимуществ партнеров как на микро-, так и на макроуровне, развертываются широким фронтом и привязывают национальные хозяйства друг к другу тысячами нитей.

Если же международное разделение труда формируется централизованными управленческими структурами государств-членов, то эти связи огрублены, примитивны, зачастую недостаточно сбалансированы и выгодны. К тому же они ненадежны, так как зависят от чисто политических решений. Яркий пример тому не только Совет Экономической Взаимопомощи, рухнувший в 1991 г. спустя четыре десятилетия после своего учреждения, но и распавшиеся на части в начале 90-х годов моногосударственные хозяйственные комплексы СССР, Югославии и Чехословакии.

Подлинно интеграционные процессы начинаются лишь на достаточно высокой ступени технико-экономического развития стран-участниц и приобретают необратимый характер только на базе рыночной экономики. Именно такой процесс начался в 50-х годах в Западной Европе, а позднее — в Северной Америке и в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Развитие интеграционного процесса имеет внутреннюю логику и определенную последовательность. Первый по времени и решающий по своему значению шаг — это устранение таможенных барьеров и других преград на пути перемещения между странами-участницами товаров, услуг, ссудного и производительного капитала, а также рабочей силы.

В результате снятия экономических границ формируется относительно единое рыночное пространство, в пределах которого развертывается более или менее свободная конкуренция, под действием рыночных регуляторов складывается новая, более эффективная территориальная и отраслевая структура разделения труда. Это дает существенный выигрыш всем странам-участницам в уровне производительности труда, обеспечивает экономию на масштабах производства, ликвидирует издержки таможенного и иного контроля за внешнеэкономическими связями.

Данная ступень интеграции может реализовываться в двух вариантах. В том случае, когда государства-участники ограничиваются лишь устранением экономических границ между собой, но сохраняют полную самостоятельность в регулировании своих экономических отношений с третьими странами, имеет место зона свободной торговли. Здесь страны-участницы отказываются от защиты своих национальных рынков лишь частично, а именно в отношениях с партнерами по зоне. Во всем остальном они сохраняют свой экономический суверенитет. Такая модель лежала в основе интеграции стран ЕАСТ, она же составляет фундамент Североамериканской ассоциации свободной торговли (НАФТА), а также ряда интеграционных объединений в развивающемся мире.

Бывает и более сложный вариант: зона свободной торговли дополняется единым унифицированным тарифным барьером в торговле между странами- участницами и внешним миром. В таком случае вопросы внешнеторговых отношений с третьими странами решаются коллективно и проводятся в жизнь органами региональной интеграционной организации.

Такая модель называется таможенным союзом. Она позволяет надежнее защитить региональное рыночное пространство и выступать государствам-членам в качестве единого блока на международной арене. Однако последние утрачивают значительно большую часть своего внешнеэкономического суверенитета. Такая модель осуществляется в ЕС, а также в некоторых интеграционных организациях развивающихся стран.

Для создания единого рыночного пространства мало только демонтировать официальные барьеры на пути свободной миграции товаров, услуг, капиталов и рабочей силы. Надо еще и устранить множество скрытых барьеров, связанных с различиями в национальной структуре и в уровне налогов, бюджетных субсидий национальным предприятиям или отраслям экономики, в трудовом хозяйственном законодательстве, национальных технических и санитарных стандартах, системах социальной защиты и т.п.

Наконец, единое рыночное пространство предполагает использование одной валюты или, как минимум, исключение ощутимых расхождений между текущими рыночными курсами национальных валют стран-участниц. Этим, однако, дело не ограничивается. По мере углубления взаимозависимости национальных хозяйств возрастает и степень взаимовлияния финансового, бюджетного, структурного и других направлений национальной экономической политики стран-участниц. Это требует все более надежной ее координации и взаимоувязки.

Шаг за шагом нарастает объективная необходимость координации все более широкого круга направлений внутренней экономической политики государств-членов, а в некоторых сферах — даже проведения совместной политики и создания для этого коллективных инструментов. Интеграция рынков неизбежно порождает интеграцию хозяйственной политики.

Так постепенно на основе совместного рынка формируется целостный экономический организм, в рамках которого выработка хозяйственно-политических решений превращается в совместный процесс, а реализация этих решений ставится под коллективный контроль. Эту ступень интеграции называют экономическим союзом.

Такая ступень сопряжена с дальнейшим ограничением суверенитета государств-членов, особенно в валютной сфере. Венцом экономического союза являются замена национальных денежных систем единой валютой и регулирование валютно-кредитной сферы всего регионального комплекса единым наднациональным банком. Национальные правительства оказываются еще более связанными в своих внутри- и внешнеэкономических решениях.

Процесс этот идет болезненно, изобилует противоречиями и конфликтами между странами-участницами, порой даже временными отступлениями от ранее достигнутых рубежей. Но в конечном счете он продвигается вперед, так как выгоды от интеграции значительно превышают издержки, связанные с утратой большей части экономической самостоятельности странами группировки.