Для функционирования любой формы хозяйства необходимо наличие целой совокупности организационно-экономических и юридических условий, или, другими словами, системы институтов хозяйства. Все они, вместе взятые, образуют некую систему учреждений и организаций, называемую инфраструктурой, т.е., образно говоря, систему каналов связи, по которым беспрепятственно, наилучшим образом для данной формы хозяйства происходит перетекание материальных и финансовых ресурсов, их аллокация, а также движение каждого продукта от производителя к потребителю.
В плановой экономике, для которой характерна директивная форма связи производства и потребления, роль таких каналов выполняли центральные и местные органы Госплана, а также министерства и ведомства. Каждое решение этих органов имело силу закона для нижестоящих и подчиненных ему хозяйственных звеньев. Центральные плановые органы находились как бы на вершине иерархической пирамиды хозяйственной власти.
Принимаемые ими решения распространялись вниз и вширь по различным уровням нижестоящих и местных хозяйственных структур, конкретизировались, дополнялись новыми расчетами, деталями и соответствующими указаниями и так постепенно доводились до непосредственных производителей и потребителей.
Такая бюрократическая, т.е. состоящая из множества государственных учреждений инфраструктура имела то преимущество, что лишала непосредственных производителей почти всякого хозяйственного риска и потерь, связанных с конкуренцией, доводя до них планы производства, снабжая под эти планы необходимыми ресурсами, регулируя посредством нормирования весь процесс производства, а затем и распределения произведенной продукции.
Но, избавляя предприятия от риска, такая государственная инфраструктура хозяйственных связей одновременно лишала их и возможности проявить самостоятельность в поиске эффективных экономических решений. Кроме того, многоуровневый вертикальный характер плановой инфраструктуры требовал согласования любой хозяйственной инициативы на нескольких вышестоящих уровнях управления, прежде чем будет принято окончательное решение о том, отвергнуть ее или принять. Это снижало оперативность принятия решений.
Замедлялась скорость реакции непосредственного производителя на изменение текущей экономической ситуации, а иногда эта реакция становилась попросту невозможной. Поэтому, оценивая прошлую плановую систему хозяйства, можно сделать вывод, что ее экономическая инфраструктура обладала, с одной стороны, значительной стабильностью и устойчивостью, но отличалась, с другой стороны, отсутствием гибкости и оперативности управления экономическими процессами.
Эта система, действуя, как известно, довольно долго, сформировала определенный образ экономического мышления и устойчивые стереотипы подходов к управлению общественным производством. Таковы были стартовые условия формирования новой рыночной инфраструктуры в переходной экономике постсоциалистических стран. Упомянутые консерватизм и устойчивость старой системы обусловили трудности становления новых экономических институтов: непоследовательность политиков и недоверие широких масс населения, шарахание хозяйственных руководителей разных уровней от фанатичной приверженности старым организационным формам и механизмам хозяйственных связей до противоположной крайности — кардинального и быстрого разрушения всех без разбора экономических каналов управления народным хозяйством, которые хорошо или плохо работали вчера.
Понятно, что в таких условиях прямые связи предприятий часто носили вынужденный характер и не имели ничего общего с эффективной организацией обращения.
Новое в переходной экономике — это зарождение чисто рыночной инфраструктуры торговли, которая представлена прежде всего частными рыночными структурами: товарными биржами, брокерскими конторами, торговыми домами и иными посредническими фирмами. Первоначально они обслуживают лишь незначительную часть оборота, но постепенно их роль начинает неуклонно возрастать. Процесс образования и развития этих структур протекает очень интересно: спонтанно, но не постепенно, а взрывообразно.
Так произошло, например, с развитием товарных бирж в России, которые начали вдруг появляться повсеместно, «как грибы после дождя», вызванные частичной либерализацией торговли. Так, в России было зарегистрировано в 1992 году, первом году радикальных рыночных реформ, уже около 400 товарных бирж. Лишь 270 из них имели лицензии, а объем проходивших через них операций был и вовсе незначительным: 1—1,5% товарооборота. Торговля шла по очень широкому ассортименту товаров, нередко случайному.
Потоки спроса и предложения были неустойчивы. Одновременно возникло более 20 тысяч брокерских (торговых) контор, в основном мелких. Они не располагали складской базой, самые крупные из них имели оборот 50—100 млн. рублей (в ценах 1992 года). В отличие от них, появились торговые дома, представляющие собой более крупные структуры, нередко располагающие собственным складским хозяйством и способные торговать за свой счет.
Однако надо отметить, что они были большей частью ориентированы на особо выгодные экспортно-импортные операции, связанные с конвертацией валюты, и не заинтересованы в активных действиях на внутреннем рынке.
Переходная экономика характеризуется постепенным, трудным становлением новой рыночной инфраструктуры хозяйственных связей. Именно этот процесс становления экономических субъектов, форм и механизмов их деятельности, а вовсе не политические решения о сломе старой системы хозяйственных связей, как это иногда кажется некоторым радикальным радетелям перехода к рынку, означает появление и развитие новых экономических сфер: рынков капиталов, труда и товаров.
Итак, создание рынков — это не одномоментный акт, а процесс. Принятием законодательных актов о новом статусе экономических субъектов (предприятий, учреждений, граждан), а также о прекращении действия предыдущих, плановых форм и каналов управления, что можно сделать довольно быстро и радикально, создаются лишь в большей или меньшей степени исходные, стартовые условия будущего развития рынков, но еще не сами рынки, как таковые.
Правильность этого утверждения видна особенно ярко на примере радикальных экономических реформ по типу «шоковой терапии», когда все стартовые условия перехода к рынку вводятся максимально быстро, но переход экономики к рыночному механизму происходит все же медленно и очень болезненно: вместо появления механизма рыночной конкуренции происходит массовый распад всех экономических связей, обвально развивается экономический спад.
Что же мешает быстрому развитию рынков? Во-первых, то, что остался прежним по своей сути сам экономический субъект. Если говорить о предприятии, то это обычно, как и прежде, крупное, узкоспециализированное производство, часто занимающее монопольные позиции в отрасли. Возможности маневра у него очень ограничены, а возможности давления на потребителя, напротив, велики. Что касается работников, от рабочего до директора, то это люди с прежними стереотипами мышления, поведения и с отсутствием опыта работы в новых условиях, даже если присутствует острое желание перемен.
Во-вторых, и это очень важно, не успела сформироваться новая рыночная инфраструктура, т.е. принципиально иная, организованная и функционирующая по другому принципу система экономических институтов (предприятий и организаций), призванных постоянно обслуживать развивающийся механизм рыночной связи производства и потребления.
Механизм рыночной связи — это механизм конкуренции. Он реализуется не путем исполнения приказов, сверху, а лишь на основе свободы экономического выбора. Выбор этот осуществляется на основе потребительских предпочтений и предполагает свободный доступ к информации о наличии товара и к самому товару, будь то продукт, труд или капитал.
В соответствии с особенностями той или иной рыночной сферы в переходной экономике появляются и развиваются обслуживающие их элементы инфраструктуры: прежде всего, сфера товарного обращения — от розничной торговой сети до бирж; далее, сфера рынка труда, представленная различными бюро по трудоустройству, центрами по переподготовке кадров, образовательными учреждениями и биржей труда; наконец, сфера обращения капитала через фондовые и валютные биржи, банки и небанковские инвестиционные учреждения.