Новым, выдающимся шагом вперед в разработке основ марксизма является совместный труд Маркса и Энгельса «Немецкая идеология», созданный в 1845-1846 гг. В этом произведении теория освободительной борьбы пролетариата, мировоззрение марксизма противостоят буржуазной и мелкобуржуазной идеологии по всем основным линиям.
Свое учение Маркс и Энгельс называют уже не «реальным гуманизмом», а коммунизмом, коммунистическим, а также практическим материализмом. Это, конечно, не разрыв с реальным гуманизмом, а лишь его новое наименование, едва ли более удачное. Противоположность этого учения не только идеализму, но и антропологическому материализму Фейербаха и, что не менее важно, мелкобуржуазному социализму выступает со всей очевидностью. Критика буржуазной идеологии (и ее утонченной, философской формы - «немецкой идеологии») сочетается с разоблачением мелкобуржуазного социализма.
Если в «Святом семействе» основоположники марксизма лишь подходят к идее производственных отношений, то в «Немецкой идеологии» они уже исследуют, правда пока еще в общих чертах, исторически сменяющие друг друга формы собственности как соответствующие определенному уровню производительных сил формы социального общения, т.е. по существу производственные отношения. В этой работе разрабатывается учение о борьбе классов, о социальных революциях вообще и пролетарской революции в частности.
«Немецкая идеология» - крупнейший труд периода становления марксизма. В нем изложены основные положения марксизма, в особенности исторического материализма. Здесь же впервые применен термин «материалистическое понимание истории». Создание этого выдающегося произведения стало возможным благодаря активному участию Маркса и Энгельса в рабочем движении, изучению и обобщению опыта классовой борьбы пролетариата, революционно-критической переработке предшествующих философских, экономических и социалистических учений.
Весной 1845 г., когда Маркс и Энгельс вновь встретились в Брюсселе, в Европе уже чувствовалось назревание революционной ситуации. Основоположники марксизма усиленно работают над объединением разрозненных коммунистических групп, имевшихся в различных странах Европы. В начале 1846 г. в Брюсселе по инициативе Маркса создается международный «Коммунистический корреспондентский комитет».
Многочисленные письма, полученные Марксом и Энгельсом в этот период, в особенности письма от их немецких сторонников, показывают, что влияние идей коммунизма (утопического коммунизма) возрастает. Так, Р. Даниельс (впоследствии член «Союза коммунистов») сообщает Марксу об укреплении Кёльнской коммунистической группы. Об этом же говорят и письма Бернайса, Шаппера, Гарни, Молля, Розенталя и других корреспондентов Маркса и Энгельса. Много лет спустя Энгельс писал об этом периоде: «Мы оба уже глубоко вошли в политическое движение, имели некоторое число последователей среди интеллигенции, особенно в Западной Германии, и достаточно широкие связи с организованным пролетариатом».
Маркс и Энгельс устанавливают связь с революционной частью чартистов, французской социально-демократической партией, возглавлявшейся Ледрю-Ролленом и Л. Бланом, с союзом «Братские демократы» (объединявшим английских, французских, русских, польских революционеров) и в особенности с «Союзом справедливых». Еще в 1843 г. Энгельс познакомился в Лондоне с его руководителями Г. Бауэром, К. Шаппером, И. Моллем. В то время «Союз справедливых» представлял собой тайное объединение преимущественно немецких ремесленников и рабочих, в котором господствовали частью бланкистские, частью вейтлингианские идеи.
Несомненно, что ко времени организации «Коммунистического корреспондентского комитета» Маркс и Энгельс считали своей задачей превращение мелкобуржуазного «Союза справедливых» в действительно революционную, коммунистическую организацию. «Мы, - вспоминал впоследствии Маркс, - выпустили ряд памфлетов, частью печатных, частью литографированных, в которых подвергли беспощадной критике ту смесь французско-английского социализма или коммунизма с немецкой философией, которая составляла тогда тайное учение Союза; вместо этого мы выдвигали научное изучение экономической структуры буржуазного общества как единственно прочную теоретическую основу и, наконец, в популярной форме разъясняли, что дело идет не о проведении в жизнь какой-нибудь утопической системы, а о сознательном участии в происходящем на наших глазах историческом процессе революционного преобразования общества».
Яркой иллюстрацией той работы, которую основоположники марксизма проводили с членами «Союза справедливых», является письмо Энгельса Брюссельскому коммунистическому корреспондентскому комитету от 23 октября 1846 г. В нем рассказывается об участии Энгельса в дискуссиях, развернувшихся на собраниях парижской общины «Союза справедливых». Большинство членов общины находилось под влиянием «истинного социалиста» К. Грюна и прудонизма. Энгельс выступил против идей грюнианцев и прудонистов. «Главное, что приходилось мне доказывать, это - необходимость насильственной революции и вообще антипролетарский, мелкобуржуазный, филистерский характер грюновского "истинного социализма", почерпнувшего новые жизненные силы в прудоновской панацее».
Когда члены общины потребовали от Энгельса определения понятия коммунизма, Энгельс, как он сообщает, «дал им тогда самое простенькое определение, которое, не выходя из рамок обсуждавшихся спорных вопросов, заключало в себе требование общности имущества и тем самым исключало, как всякое миролюбие, мягкость и почтение к буржуазии и к штраубингерству, так и прудоновское акционерное общество с его сохранением индивидуального владения и всего, что с этим связано я определил намерения коммунистов следующим образом: 1) отстаивать интересы пролетариев в противоположность интересам буржуа; 2) осуществить это посредством уничтожения частной собственности и замены ее общностью имущества; 3) не признавать другого средства осуществления этих целей, кроме насильственной демократической революции».
Хотя Энгельс считает данное определение лишь предварительным, следует отметить, что оно представляет собой новый шаг вперед в понимании сущности коммунистического преобразования общества и самого коммунистического учения: коммунизм прямо противопоставляется интересам буржуазии как идейное выражение интересов пролетариата, из чего непосредственно вытекает отрицание какой бы то ни было возможности осуществления коммунизма в рамках буржуазного общества, т.е. нереволюционным путем. Понятие «насильственной демократической революции», по-видимому, противопоставляется Энгельсом тактике заговорщиков, которые стремились свергнуть капиталистический строй путем восстания, подготовленного тайной революционной организацией и осуществляемого небольшой группой революционеров, вне всякой связи с массовым движением, борьбой классов, борьбой за демократию.
Вместе с тем это понятие недостаточно четко и определенно в том отношении, что оно не указывает на пролетарский характер революции, задачи и содержание которой не могут быть сведены к понятию «демократия», как бы оно ни толковалось. Еще менее четко понятие «общность имущества», с которым мы постоянно встречаемся в произведениях утопических коммунистов. Оно было впоследствии заменено Марксом и Энгельсом понятием общественной собственности на средства производства, которое заменяет неопределенное и вызывающее законные возражения положение: упразднение всякой частной собственности вообще.
Стремясь к объединению революционных сил, Маркс и Энгельс ведут борьбу с теми представителями мелкобуржуазного социализма, которые своей сектантской политикой тормозят дело организации коммунистической партии. Одним из наиболее влиятельных представителей такого рода сектантства был В. Вейтлинг. Сыграв своими первыми произведениями и выступлениями, несомненно, революционизирующую роль, Вейтлинг вскоре превратился в препятствие для дальнейшего развития социалистического движения и его теории.
Он не понимал значения классовой борьбы, отрицал необходимость партийной организации пролетариата, пытался превратить «Союз справедливых» в секту своих раболепных приверженцев, отвергал даже мысль о научной разработке проблем коммунизма и мнил себя основателем истинной религии, спасителем рода человеческого. Вот почему в марте 1846 г. на заседании «Коммунистического корреспондентского комитета» Маркс и Энгельс подвергли резкой критике Вейтлинга и вейтлингианцев. Это заседание состоялось на квартире у Маркса. Оно описано П.В. Анненковым, его очевидцем.
По словам Анненкова, Маркс, критикуя утопические воззрения Вейтлинга, утверждал, что «обращаться к работнику без строго научной идеи и положительного учения равносильно с пустой и бесчестной игрой в проповедники, при которой, с одной стороны, полагается вдохновенный пророк, а с другой - допускаются только ослы, слушающие его разинув рот». В ответ на возражения Вейтлинга против научного, или, как тот выражался, «кабинетного» социализма, Маркс, по описанию Анненкова, ударил кулаком по столу так сильно, что зазвенела и зашаталась стоявшая на столе лампа, вскочил с места и воскликнул: «Никогда еще невежество никому не помогло».
В начале мая 1846 г. Маркс, Энгельс и ряд других членов «Коммунистического корреспондентского комитета» опубликовали «Циркуляр против Криге», в котором осудили псевдокоммунистическую пропаганду Г. Криге - немецкого «истинного социалиста», эмигрировавшего в 1845 г. в США и издававшего там газету. В своих газетных статьях Криге характеризовал коммунизм как религию любви, призванную привести все человечество к братству и благоденствию. Обращаясь к американским женщинам, Криге убеждал их в том, что они как «истинные жрицы любви» самой природой предназначены для учреждения на земле «царства любви». Именно из женского «переполненного любовью сердца должен развиться святой дух общности».
Умалчивая о том, что коммунизм требует революционного уничтожения капиталистической собственности, Криге возглашал: «Мы не хотим посягать на чью бы то ни было частную собственность; пусть ростовщик сохранит то, что ему принадлежит; мы только хотим предупредить дальнейшее расхищение народного достояния и помешать капиталу и в дальнейшем отнимать у труда его законную собственность». При этом новоявленный апостол «коммунизма» повсеместно объявлял, что он представляет в США немецкую коммунистическую партию. Все это и сделало необходимым выступление «Коммунистического корреспондентского комитета» против Криге.
В своем циркуляре члены Комитета заявляют, что Криге «изображает коммунизм как нечто преисполненное любви и противоположное эгоизму и сводит всемирно-историческое революционное движение к нескольким словам: любовь - ненависть, коммунизм - эгоизм». Отметая сентиментальный псевдокоммунизм, основывающийся на вере в «святой дух общности», циркуляр высказывается также о движении американских национал- реформистов, к которому примкнул Криге, немедленно объявив его коммунистическим. Американские национал-реформисты требовали отмены арендной платы за те незанятые земли, которые американское правительство предоставляло колонистам.
Путем маделения безработных землей, а также национализации земли они надеялись предотвратить дальнейшее развитие капитализма с его неизбежными последствиями - безработицей, нищетой и т.п. Пропагандируя утопические воззрения национал-реформизма, Криге утверждал, что каждый бедняк заживет человеческой жизнью, если общество даст ему кусок земли, на котором он сможет прокормить себя и свою семью. Речь шла о 1400 миллионах акров североамериканских государственных земель. Если эта гигантская земельная площадь, писал Криге, будет изъята из торгового оборота и в ограниченных количествах будет предоставлена трудящимся, тогда нищете в Америке одним ударом будет положен конец.
Маркс и Энгельс, самым внимательным образом относясь ко всякому массовому демократическому движению, считали необходимым подчеркнуть историческую прогрессивность национал- реформистского движения. Но они отвергают попытки Криге выдать его за осуществление коммунизма, который рисовался воображению Криге в виде царства мелких, автономных производителей. «Мы вполне признаем движение американских национал- реформистов в его исторической правомерности.
Мы знаем, что это движение стремится к достижению такого результата, который, правда, в данную минуту дал бы толчок развитию индустриализма современного буржуазного общества, но который, будучи плодом пролетарского движения, неизбежно должен в качестве нападения на земельную собственность вообще и в особенности при существующих в настоящее время в Америке условиях повести дальше, благодаря его собственным последствиям, к коммунизму».
Маркс и Энгельс, следовательно, говорят о возможности перерастания демократического движения, в котором руководящей силой является пролетариат, в движение социалистическое. Криге же, не понимая природы этого движения, извращает его действительный смысл, как и реальное содержание теории и практики коммунизма. Если бы Криге поддерживал национал-реформизм как первую форму зарождающегося американского рабочего движения, не идеализируя его, то против этого, как говорят Маркс и Энгельс, ничего не следовало бы возражать. «Криге же объявляет эту форму движения известных действительных людей, имеющую лишь подчиненное значение, делом человечества вообще. Криге выставляет это дело - хотя он и знает, что это противоречит истине, - как последнюю, высшую цель всякого движения вообще, превращая таким образом определенные цели движения в чистейшую напыщенную бессмыслицу».
«Циркуляр против Криге» был подписан Марксом, Энгельсом, Жиго, Хейльбергом, Зейлером, фон П. Вестфаленом и Вольфом. Вейтлинг отказался подписать этот документ и пытался воспрепятствовать выступлению «Коммунистического корреспондентского комитета» против Криге. На заседании Комитета Вейтлинг заявил, что газета в условиях Америки - коммунистический орган. Из его писем к Криге видно, что он не понял смысла и значения «Циркуляра»: в этом выступлении Маркса, Энгельса и их соратников он видел «интриги» и «братоубийственную войну», направленную на дискредитацию его, Вейтлинга, учения.
Говоря о росте влияния Маркса и Энгельса среди брюссельских коммунистов и демократов, в «Союзе справедливых» и т.д., необходимо постоянно иметь в виду, что в этот период учение Маркса представляло собой одно из многочисленных социалистических учений. Идеи Маркса и Энгельса были еще мало известны рабочему классу Германии, Франции, Англии и других стран. Бланкизм, прудонизм и некоторые другие социалистические учения были гораздо более известны и влиятельны в среде сознательных рабочих.
Задача основоположников марксизма и их немногочисленных сторонников заключалась прежде всего в том, чтобы научно обосновать социалистическое учение, противопоставить его, с одной стороны, идеологии либеральной буржуазии, а с другой - мелкобуржуазному социализму. Необходимо было убедить передовых пролетариев в том, что только социализм указывает действительные пути социального освобождения рабочего класса, на которые уже стихийно, в силу развития антагонистических противоречий капитализма, вступают пролетарии.
Задача состояла, далее, в том, чтобы раскрыть глаза передовым рабочим на реакционную сущность мелкобуржуазных социалистических утопий, на их связь с буржуазной идеологией. «На нас, - писал впоследствии Энгельс, - лежала обязанность научно обосновать наши взгляды, но не менее важно было для нас убедить в правильности наших убеждений европейский, и прежде всего германский, пролетариат». С этой целью Маркс и Энгельс и написали «Немецкую идеологию».
Как известно, «Немецкая идеология» не была опубликована при жизни основоположников марксизма. Либеральные издатели отказались печатать произведение, подвергающее критике буржуазно-демократические и мелкобуржуазно-социалистические иллюзии. Что же касается сторонников Маркса и Энгельса, то они не обладали средствами, необходимыми для издания столь объемистого исследования. Рукопись «Немецкой идеологии» залежалась в архиве Маркса и Энгельса. Впоследствии Маркс писал: «Мы тем охотнее предоставили рукопись грызущей критике мышей, что наша главная цель - уяснение дела самим себе - была достигнута».
Немецкая социал-демократия, в архиве которой хранился этот гениальный труд, не спешила с его опубликованием. Ее лидерам не могли импонировать воинствующая партийность этого произведения, беспощадная критика мелкобуржуазного «этического» социализма, идеи которого на новый лад возрождались социал-демократическими теоретиками. Лишь благодаря настойчивости Ф. Меринга отдельные разделы «Немецкой идеологии» увидели свет. Однако ее полное издание на языке подлинника впервые было осуществлено лишь в СССР в 1932 г.