Шумпетерианская конкуренция


В двух своих великих трудах, а также во многих других работах Йозеф Шумпетер провозгласил идею о ключевом значении инновационной деятельности для развития капитализма. В его ранней книге «Теория экономического развития» внимание сфокусировано на роли и вкладе индивидуального предпринимателя. С современной точки зрения эта работа остается образцом глубокого проникновения в суть проблемы и продолжает будить мысль, хотя и может показаться устаревшей: за абстрактным рассмотрением фигуры предпринимателя явно скрываются образы «капитанов индустрии» конца XIX в.

Более поздняя его работа «Капитализм, социализм и демократия» в равной мере является глубоко содержательной, провокативной и немного анахроничной. В данном случае анахронизм заметен в предсказаниях, согласно которым инновационный процесс будет бюрократизирован, роль индивидуального предпринимателя полностью «узурпирована» крупными организациями и тем самым подорван социально-политический фундамент капитализма. Современная реальность не соответствует этим предсказаниям: становится все более ясно, что Шумпетер сильно недооценивал серьезность проблемы стимулов, возникающей в крупных организациях, — как в капиталистических корпорациях, так и в социалистических государствах.

К настоящему времени накопилось большое количество литературы, посвященной рассмотрению отдельных вопросов, гипотез и прогнозов, выдвинутых Шумпетером в различных работах. Независимо от вердиктов, вынесенных в конечном итоге по тому или иному поводу, ежедневные наблюдения неизменно подтверждают адекватность его утверждения о центральном значении инноваций для современного капитализма. Они подтверждают также неадекватность сохраняющейся в экономической науке тенденции рассматривать темы, связанные с технологическими изменениями, в рамках узкоспециализированных областей исследования, удаленных от теоретического «ядра».

Цель данного обсуждения заключается в оценке связи между отбором и конкуренцией с шумпетерианской точки зрения, т.е. в расширении границ предшествующей дискуссии путем изучения вопроса о том, какие новые моменты появляются в связи с деятельностью фирм в области изобретательства, открытий и нахождения новых способов делания дел. Очевидно, одним из таких новых моментов является то, что «конкуренцию» теперь надо понимать в широком смысле, принимая во внимание ряд дополнительных измерений конкурентного процесса, наряду с определением объема выпуска, исходя из уровня цен. В частности, к набору методов конкурентного поведения фирмы прибавляются сопряженные с издержками усилия по осуществлению инноваций, по имитации инноваций, сделанных другими, и по присвоению выгод от инновационной деятельности.

Отбор теперь осуществляется на двух взаимосвязанных уровнях. Между организационными рутинами, управляющими использованием существующих продуктов и процессов в каждой фирме, происходит рыночное взаимодействие, и рынок распределяет между соперниками поощрения и наказания. Эти поощрения и наказания являются, в свою очередь, основой рыночного рейтинга рутин более высокого уровня, на которые опирается процесс создания новых продуктов и процессов, — например, рутин, определяющих тот или иной уровень расходов на инновационные и имитационные НИ ОКР.

В более долгосрочной перспективе факторы отбора благоприятствуют фирмам, которые достигают положительного баланса между величиной рентных доходов, присваиваемых в ходе последовательных раундов инновационной деятельности, и затратами на НИОКР, которые делают возможными эти инновации.

Формальные модели, построенные в соответствии с указанной логикой, четко демонстрируют, как возникают различные экстремальные случаи. Один из классов моделей формализует сделанное Шумпетером предостережение, согласно которому конкуренция, являющаяся «совершенной (и мгновенной)», делает инновативную деятельность нежизнеспособным типом поведения. Достаточно высокие издержки инновационной деятельности и низкие издержки имитации (включая издержки преодоления любых институциональных барьеров, например патентных) в конце концов приводят к вытеснению с рынка всех фирм, которые продолжают попытки осуществления инноваций, и система приходит в положение статичного равновесия.

Характер данного равновесия может, однако, зависеть от первоначальных условий и случайных событий на протяжении эволюционного пути: итоговый набор производственных возможностей определяется в этом процессе эндогенно. Можно также построить примеры моделей, иллюстрирующих принцип «осуществляй инновации или умри!»: основным условием возникновения такой ситуации является простая инверсия сделанного выше предположения о величине издержек инновации и имитации.

За исключением некоторых экстремальных или крайне упрощенных случаев, модели шумпетерианской конкуренции описывают сложные стохастические процессы, которые трудно поддаются изучению с помощью аналитических методов. Разумеется, создание специфических формальных моделей часто само по себе является содержательным занятием в том смысле, что оно освещает концептуальные проблемы фундаментального характера и ставит ключевые вопросы относительно того, как с помощью моделей аппроксимировать сложные черты экономической реальности. Применение имитационных методов при изучении конкретных случаев может быть источником новых идей. Одним из наиболее важных преимуществ имитационного моделирования является случайное открытие механизмов, которые задним числом можно признать «очевидными», имеющими общий характер элементами модели.

Ниже мы объединим ряд подобных соображений, особенно подчеркнув некоторые вопросы, которые не затрагиваются в теоретической литературе, трактующей различные затронутые Шумпетером темы с использованием неоклассического инструментария. (По большей части эти неоклассические исследования касаются упрощенных ситуаций, когда возможно осуществление только одной инновации; таким образом, они не рассматривают вопросы, связанные с кумулятивными последствиями динамической шумпетерианской конкуренции).

Фундаментальной составляющей любой динамической модели шумпетерианской конкуренции является модель технологических возможностей. Эта модель устанавливает связь между ресурсами, которые рассматриваемые фирмы используют для осуществления инноваций, и результатами инновационной деятельности. Характер долгосрочных прогнозов, построенных на основе такой динамической модели, в решающей мере зависит от ответов на ключевые вопросы, касающиеся технологических возможностей. Сталкивается ли отдельная фирма в краткосрочном периоде с убыванием отдачи от инновационной деятельности при выделении на нее дополнительных ресурсов?

Если это так, то какие «фиксированные факторы» обусловливают падение отдачи и в какой мере эти факторы могут быть изменены усилиями самой фирмы или благодаря действию других механизмов? Следует ли изучать силы отбора в том контексте, когда технологические возможности в течение длительного времени являются с точки зрения политики НИОКР более или менее постоянными, или же эволюционный отбор различных методов поведения фирмы представляет собой процесс, который протекает одновременно с историческим процессом изменения критериев самого отбора?

Технологические возможности считаются неизменными, если НИОКР сводятся к поиску раз и навсегда заданного их набора, — т.е. фактически существует метанабор производственных возможностей или производственная метафункция, описывающая результаты, которые в конечном счете могут быть достигнуты. Расширение технологических возможностей означает, что они увеличиваются с течением времени благодаря действию факторов, экзогенных по отношению к рассматриваемым НИОКР; при этом подразумевается, что при данном уровне технологических достижений и усилий на проведение НИОКР эти усилия будут тем эффективнее с точки зрения генерирования инноваций, чем позже они осуществлены. При неизменных технологических возможностях отдача от НИОКР в конечном счете должна быть убывающей, приближаясь к нулю по мере достижения границ фиксированного набора возможностей.

Тот факт, что нахождение эмпирической базы для моделирования технологических возможностей в рамках прикладного анализа проблем отдельной фирмы, отрасли или страны может быть сопряжено со значительными трудностями, совершенно очевиден. Не существует легкого способа преодоления проблемы, связанной с тем, что эффективность инновационной деятельности одновременно зависит как от технологических возможностей, так и от эндогенно определяемого уровня инновационных усилий, не говоря уже о том, что отсутствуют точные методы измерения и самих усилий, и их эффективности, а также — этот вопрос еще более важен — о том, может ли изучение прошлого опыта быть полезным для прогнозирования будущего. К сожалению, эти трудности операционализации концепции технологических возможностей ни в коей мере не снижают ее ключевой роли в шумпетерианской концепции конкуренции.

Эволюционный анализ шумпетерианской конкуренции до нынешних пор не привел к формулированию чего-либо похожего на теоремы об имитации, которые могут быть доказаны для условий статического равновесия. Другими словами, не существует моделей, с помощью которых можно было бы показать, что факторы отбора — сами по себе или во взаимодействии с адаптивными правилами поведения — обеспечивают асимптотическое приближение системы к траектории развития, при которой выжили фирмы и которая в моделируемой ситуации успешно решила бы «оставшуюся» часть проблемы динамической оптимизации (за исключением случая, когда асимптотическая ситуация соответствует статическому равновесию с нулевым уровнем НИОКР).

Перечень выявленных препятствий на пути получения нетривиального положительного результата достаточно объемен, а сами эти препятствия достаточно серьезны, так что здесь мы можем говорить о чем-то похожем на «теорему невозможности». Крайне маловероятно, чтобы положительный результат мог быть получен в рамках эволюционного подхода, т.е. без наделения моделируемых фирм большим массивом точной информации относительно структуры глобальной системы, в которую они встроены.

Наиболее значительное препятствие связано с прямым противоречием между ориентированным на будущее характером динамической оптимизации и тем фактом, что процессы отбора и адаптации отражают опыт прошлого. Если фирмы не могут «знать» будущую траекторию развития технологических возможностей, если их решения могут отражать лишь прошлый опыт и выводы, сделанные на его основе, то в общем случае фирмы оказываются не в состоянии избрать оптимальный с точки зрения будущего вариант. В принципе они могли бы сделать это, если бы структура технологических возможностей была достаточно простой и оправдывала применение простых экстраполяций.

Однако предположение о простой структуре технологических возможностей не представляется адекватным: кто может опровергнуть утверждение о том, что в конкретном случае технологические возможности являются неизменными, возрастают, по экспоненте следуют логистической кривой или подчиняются какой-либо стохастической комбинации перечисленных альтернатив? И каким образом моделируемые фирмы должны определять свою политику НИОКР, если отсутствуют всякие ограничения на набор возможностей?

В работе Нельсона и Уинтера эти сложности продемонстрированы не в полной мере, поскольку ее горизонт в основном ограничен очень условными и упрощенными технологическими режимами, в которых технологические возможности описываются лишь одной экспоненциально возрастающей переменной, именуемой «латентная производительность». Данные предположения — по ряду признаков, напоминающие неоклассическую теорию экономического роста, — на первый взгляд, выглядят многообещающими с точки зрения выявления условий сбалансированного роста, когда фактическая и латентная производительность возрастают одинаковым темпом; проблема, с которой сталкиваются фирмы, является в некотором смысле неизменной, и факторы отбора и адаптации могут привести к выбору выживающими фирмами оптимальных параметров политики НИОКР.

На самом деле получение такого результата оказывается сопряженным с трудностями даже при очень жестких ограничениях, описанных выше. Условия спроса на продукт отрасли (или экономики в целом) оказывают влияние на ее долгосрочную динамику, и в этой сфере также необходим тщательный подбор специфических предпосылок для того, чтобы не исключить результат, соответствующий ситуации сбалансированного роста. Рассмотрим, к примеру, модель отрасли, функция спроса на продукцию которой постоянна, причем эластичность спроса (что вполне возможно) меньше единицы при низких значениях цен. Тогда продолжающееся бесконечно снижение издержек привело бы к падению выручки от продаж до нулевой отметки.

Нулевая выручка от продаж не позволит покрывать издержки, необходимые для обеспечения постоянного прогресса. В данном случае мы имеем дело с действием базовых положений экономической теории информации: издержки, связанные с открытием, не зависят от размеров сферы применения их результатов, а при сформулированных выше условиях экономическое значение этой сферы стремится к нулю. Из этого следует, что условия спроса могут воспрепятствовать прогрессу даже в том случае, если технологические возможности непрерывно расширяются. Действительно, такая ситуация может быть достаточно реалистичной для любой отрасли, если определить ее достаточно узко.

Эти сложности также могут быть сняты посредством соответствующего подбора предпосылок. Однако существуют и другие проблемы. Модель, принимающая во внимание отчасти стохастическую природу успеха в инновационной деятельности, будет предсказывать постепенное возрастание уровня концентрации производства, если только не присутствует какая-либо противодействующая тенденция. Вероятным кандидатом на роль такой тенденции является использование рыночной мощи, полученной в результате случайного стечения обстоятельств. Однако рыночная мощь, вероятно, также может обусловливать различные отклонения от стратегии максимизации приведенной дисконтированной величины доходов фирмы, включая отклонения от динамически оптимальной политики НИОКР.

Повторим, что поиск аналогов теорем об имитации в контексте шумпетерианской конкуренции представляется заранее обреченным на неудачу. Поскольку модели шумпетерианской конкуренции, несомненно, более точно описывают мир, в котором мы живем, по сравнению с моделями статического равновесия, то общий вывод относительно поддержки, которую оказывают традиционной теории аргументы отбора, является гораздо более негативным, чем в случае, когда мы рассматривали исключительно статические модели.

Предпосылки о том, что фирмы максимизируют прибыль или дисконтированные доходы, должны рассматриваться сами по себе, без внешней поддержки, по крайней мере до того момента, когда кто-либо найдет лучшее обоснование их адекватности. Пока это обоснование отсутствует, основанные на этих предпосылках прогнозы по-прежнему будут временами верными, а временами абсурдными, причем традиционная теория бессильна предугадать, что из этого случится в конкретном случае. Более пристальное внимание должно быть обращено на те механизмы отбора, адаптации и обучения, которые позволяют объяснить все то рациональное, что экономисты действительно наблюдают в экономической реальности, при этом оставляя в ней место для множества очевидных «неувязок».