В повседневном словоупотреблении интеграция определяется как соединение частей в единое целое. Однако в экономической литературе термин «экономическая интеграция» не получил столь прямого и однозначного толкования. С одной стороны, само существование торговых взаимоотношений между независимыми странами рассматривается как форма экономической интеграции; с другой, рассматриваемый термин употребляется и для обозначения полного объединения экономик различных стран.
Экономическая интеграция определяется здесь и как процесс, и как состояние. В качестве процесса она подразумевает совокупность мер, направленных на устранение дискриминации между экономическими единицами, относящимися к различным государствам; представленная как состояние, она подразумевает отсутствие каких-либо форм дискриминации между экономиками отдельных стран.
Экономическая интеграция может существовать в нескольких формах, соответствующих нескольким уровням (степеням) объединения. В зонах свободной торговли, например, устраняются тарифы и количественные импортные квоты между странами-участницами, но каждая страна при этом вправе сохранять свои собственные тарифы по отношению к остальному миру. Создание таможенного союза, помимо отмены внутренних ограничений, предполагает также выравнивание импортных тарифов для стран, в этот союз не входящих.
Более высокой степенью интеграции по сравнению с таможенным союзом является общий рынок, поскольку он предусматривает также свободное движение факторов производства. Экономический союз, в свою очередь, представляет собой сочетание мер по отмене ограничений на передвижение товаров и факторов производства с так называемой гармонизацией экономической политики стран-участниц, т.е. с устранением всех видов дискриминации, являющейся результатом различий в проводимой политике. Наконец, полная экономическая интеграция означает проведение объединенной экономической политики, ведущей в итоге к созданию наднациональной властной и управленческой структуры, решения которой обязательны для всех.
Первым значимым случаем экономической интеграции стал в XIX в. Германский таможенный союз, образование которого впоследствии привело к полной интеграции посредством объединения германских государств и образования Германской империи. В XX в. создание Бенилюкса как таможенного (в 1948 г.), а затем экономического (в 1949 г.) союза, объединившего Бельгию, Люксембург и Нидерланды, стало первым шагом на пути к европейской экономической интеграции. Вслед за этим были созданы Европейское объединение угля и стали (1953 г.) и Европейское экономическое сообщество — ЕЭС (1958 г.). В оба эти объединения входили Бельгия, Франция, Италия, Люксембург, Нидерланды и Западная Германия.
Австрия, Дания, Норвегия, Португалия, Швеция, Швейцария и Великобритания в 1960 г. основали Европейскую ассоциацию свободной торговли (ЕАСТ), к которой вскоре присоединилась и Финляндия — вначале на правах ассоциированного, а затем и полноправного члена. Дания и Великобритания, напротив, вышли из Ассоциации и вместе с Ирландией вступили в ЕЭС в 1968 г. Греция стала членом ЕЭС в 1978 г., а Испания и Португалия присоединились в 1986 г.
В Восточной Европе в 1948 г. был создан Совет Экономической Взаимопомощи, или СЭВ. Участниками его стали СССР, Болгария, Чехословакия, Венгрия, Польша и Румыния. Албания и ГДР присоединились чуть позже, за ними последовали Куба и Монголия, но потом Албания прекратила свое участие в деятельности СЭВ.
Развивающиеся страны также предпринимали неоднократные шаги по пути экономической интеграции. В результате создавались зоны свободной торговли, например Латиноамериканская зона свободной торговли (1960), объединившая Аргентину, Боливию, Бразилию, Чили, Колумбию, Мексику, Эквадор, Перу, Уругвай и Венесуэлу, или таможенные союзы, такие, как Таможенный союз стран Западной Африки (1959), куда вошли Берег Слоновой Кости, Мали, Мавритания, Нигер, Сенегал и Верхняя Вольта. В 1960 г. был создан Центрально-Амери- канский общий рынок, включающий Коста-Рику, Гватемалу, Гондурас, Никарагуа и Сальвадор в качестве полноправных членов.
В свою очередь, Кения, Танзания и Уганда объединились в Восточно-Африканский общий рынок, трансформировавшийся в 1967 г. в Восточно-африканское экономическое сообщество, которое должно было в перспективе стать экономическим союзом. Однако ни одна из этих попыток не увенчалась успехом, так как внутренние торговые барьеры или не полностью устранялись, или восстанавливались впоследствии.
Эффекты расширения и перенаправления внешнеторговых потоков. Работа Вайнера «Вопрос о таможенных союзах» стала первым важнейшим вкладом в развитие теории экономической интеграции. Вайнер исследовал влияние, которое образование таможенных союзов оказывает на торговлю между странами, и выделил так называемые эффекты расширения и перенаправления торговых потоков. В первом случае происходит переход от использования возможностей внутреннего рынка к рынку страны-партнера как источника ресурсов для производства какого-либо товара; во втором же случае аналогичный переход осуществляется с внешних по отношению к союзу рынков на рынок ресурсов страны-партнера.
Расширение торговли повышает благосостояние стран в той степени, в которой внутреннее производство замещается понижающим издержки импортом из стран-партнеров; относительно более дешевый импорт становится возможным благодаря отмене тарифов. В свою очередь, перенаправление внешнеторговых потоков влечет за собой снижение благосостояния, так как введение тарифов, направленных на дискриминацию стран, не участвующих в таможенном союзе, ведет к замещению низкозатратного импорта из этих стран более дорогим импортом из страны-партнера.
Чистый эффект повышения (снижения) благосостояния как результат создания таможенного союза зависит как от объемов расширения (перенаправления) торговых потоков, так и от различий в издержках производства единицы продукции. В системе частичного равновесия и при постоянных издержках прирост (снижение) благосостояния произойдет, если объем расширения торговли, умноженный на разницу в уровне затрат между данной страной и ее партнером по таможенному союзу, превысит (окажется меньше) перенаправленного объема внешней торговли, умноженного на разницу в уровне затрат между страной- партнером и внешним миром.
В дальнейшем Мид рассматривал воздействие таможенных союзов на замещение одних товаров другими, включая замещение товаров на внутреннем рынке импортом из страны-партнера (расширение торговых потоков) и замещение импорта из «внешних» стран продукцией страны-партнера (перенаправление товарных потоков). Так же, как и в рассмотренном случае замещения производственных ресурсов (эффект производства), при замещении одних готовых товаров другими (эффект потребления) расширение внешней торговли ведет к росту благосостояния, а ее перенаправление — к потерям.
Разделение эффекта производства и эффекта потребления не означает отсутствия взаимосвязи между ними. Замещение одних ресурсов другими оказывает воздействие на структуру потребления посредством изменения цен, которые платит покупатель. В свою очередь, замена одних товаров другими приводит к сдвигам в структуре производства, так как с изменившимися ценами сталкиваются производители.
В то же время Липси и Ланкастер впервые отметили, что эффекты производства и потребления, как и теория таможенных союзов в целом, должны рассматриваться как особые случаи теории «второго оптимума». Если обычные условия Парето-оптимальности выполнены, свободная торговля приводит к эффективной аллокации ресурсов, в то время как ситуации и до, и после возникновения таможенного союза являются субоптимальными, поскольку в обоих случаях существуют тарифы.
Таким образом, в отрыве от контекста невозможно сделать однозначный вывод о том, повысится или снизится благосостояние страны в результате образования таможенного союза. Тем не менее, анализ определенных факторов позволяет сделать предположение о том, в каком направлении эта мера может повлиять на благосостояние.
Факторы, влияющие на изменение благосостояния участников таможенного союза. Липси предположил, что эффект роста благосостояния от создания таможенного союза должен зависеть от соотношения доли во внутреннем потреблении товаров, производимых внутри страны, и товаров, импортируемых из стран, не входящих в союз. При прочих равных условиях, чем выше в потреблении доля местной продукции и чем ниже доля импорта из стран — нечленов союза, тем больше вероятность повышения благосостояния в результате образования таможенного союза. Это объясняется тем, что замена производимых внутри страны товаров на товары стран — партнеров по союзу повлечет за собой расширение внешнеторговых потоков, в то время как замена товаров, импортируемых извне, приведет к их перенаправлению.
Данные выводы совпадают с заключением Тинбергена о том, что увеличение размера таможенного союза повысит вероятность положительного воздействия на благосостояние участников. Предельным случаем здесь является включение всех стран мира в таможенный союз, что, по сути, означает переход к полностью свободной торговле. Исходя из выгодности расширения таможенного союза, связанной с появлением дополнительных возможностей для реаллокации производства, можно сделать вывод о положительной корреляции ожидаемого эффекта благосостояния с величиной расширения рынка стран-участниц (иными словами, чем меньше страна, тем больше она выиграет от вступления в таможенный союз).
В дальнейшем Вайнер анализировал влияние имеющихся межстрановых различий в структуре производства на эффект роста благосостояния от заключения таможенного союза. Он предположил, что чем более конкурентны (менее комплементарны) структуры производства стран-участниц, тем выше вероятность повышения благосостояния в результате создания таможенного союза.
Этот тезис отражает предпосылку, что страны со сходными структурами производства при создании таможенного союза стремятся заменить отечественные товары на конкурентоспособный импорт из стран-партнеров, в то время как различия в структуре производства внутри союза ведут к отказу от продукции партнеров в пользу более дешевого импорта извне (данная посылка неверна, если производитель товара с низкими издержками оказывается внутри союза).
Эффект повышения благосостояния в результате вступления в таможенный союз также будет зависеть от транспортных расходов. При прочих равных условиях, чем ниже транспортные издержки в странах — участницах союза, тем больше положительный эффект интеграции. Так, участие соседних стран, у которых больше возможностей для расширения торговли друг с другом, предпочтительно по сравнению с участием более отдаленных стран, которое могло бы привести к перенаправлению внешней торговли.
Размеры тарифов также будут оказывать воздействие на потенциальные выгоды и потери в результате образования таможенного союза. Отмена высоких тарифов, существовавших до объединения, создаст более широкие возможности для расширения торговли, что означает повышение благосостояния стран-участниц, в то время как относительно низкие тарифы по отношению к остальному миру снизят риск перенаправления. Однако все эти выводы практически непригодны в случае существования режима наибольшего благоприятствования, который предполагает установление одинаковых тарифных правил еще до того, как создан таможенный союз.
Таможенный союз или одностороннее снижение тарифов? В работах Вайнера — Мида — Липси участие страны в таможенном союзе, ведущее к расширению внешней торговли, рассматривалось как средство уменьшения искажающего воздействия ее собственных тарифов. Данный аргумент был доведен до своего логического завершения Купером и Мэсселлом, а также Джонсоном Эти исследователи предположили, что участие в таможенном союзе приводит к меньшему эффекту по сравнению с односторонней отменой тарифов, которая в большей степени стимулирует расширение торговли, не создавая при этом перенаправления внешнеторговых потоков.
Те же авторы утверждали, что причины создания таможенных союзов связаны с достижением участниками внеэкономических целей и выгод. К одной из таких целей они относили, в частности, установление благоприятного режима для развития промышленности и предполагали, что в рамках таможенного союза ее достижение возможно при меньших затратах, чем на внутреннем рынке отдельной страны.
Как отмечал Джонсон, образование таможенных союзов, преследующих данную цель, предполагает, что в области производства промышленных товаров страны-участницы находятся в относительно менее благоприятном положении по сравнению с остальным миром. Купер и Мэсселл отнесли такие страны к развивающимся, предполагая, что власти, ответственные за их экономическое развитие, приносят в жертву часть национального дохода в целях расширения промышленного производства.
Остается невыясненным вопрос о том, почему предпочтение отдается промышленности. Джонсон выразил мнение, что это может отражать честолюбивые националистические замыслы отдельных стран и их соперничество с другими государствами, мощь промышленных компаний и возможности повышения дохода для них и их работников, а также веру в то, что промышленное производство создает положительные внешние эффекты. Последнее подразумевает, однако, что нет никакой необходимости вводить неэкономические факторы, чтобы прийти к выводам Купера — Мэсселла — Джонсона, так как желательность таможенного союза может быть доказана и в экономических терминах при условии, что создание союза позволяет достичь ряда внешних эффектов, которые невозможно получить иным способом.
Еще один немаловажный вопрос состоит в следующем: окажется ли одностороннее снижение тарифов предпочтительнее союза при отсутствии положительных внешних эффектов или режима благоприятствования для промышленности? Уоннакоты показали, что это не обязательно, если тарифы существовали в странах-партнерах и других (внешних) странах до образования таможенного союза.
Отмена тарифов партнерами окажет положительный эффект на экономику страны, так как теперь на рынках стран-партнеров она сможет продавать свои товары по более высоким ценам. Данный эффект будет тем больше, чем выше были тарифы в странах-участницах до вступления в союз; кроме того, на него окажут влияние тарифы в странах, внешних по отношению к союзу. Это связано с тем, что, продавая беспошлинные товары на рынках партнеров, производители избегают уплаты пошлин и в других странах.
Наконец, Купер и Мэсселл отметили, что так называемый союз субсидий, в котором каждый из участников субсидирует свое собственное промышленное производство, более предпочтителен, чем таможенный союз. Они пришли к такому выводу, поскольку можно избежать негативного влияния тарифов на потребление, если поддерживать цены на промышленную продукцию на мировом рынке посредством субсидирования. Однако каждая страна может субсидировать свою промышленность в индивидуальном порядке и извлекать соответствующую выгоду, не вступая в союз.
Исследование совокупного эффекта таможенного союза. Традиционно изменение благосостояния в результате образования таможенных союзов рассматривалось с точки зрения одной отдельно взятой страны. Однако эти эффекты могут быть неодинаковы для различных стран-участниц в зависимости от их структуры производства, расположения, размеров ранее существовавших тарифов и других характеристик. Более того, одна из стран может выиграть, а другая — проиграть, в то время как любая попытка выяснить совокупные выгоды или потери сталкивается с хорошо известными трудностями международных сопоставлений.
Изменения условий торговли также оказывают влияние на распределение выгод и потерь в таможенном союзе. Создание союза может увеличить ценовые различия между странами-участницами, даже если условия торговли с внешним миром остаются неизменными (это касается небольших по размеру таможенных союзов).
В более общем случае условия торговли с внешним миром также меняются. Негативное воздействие, которое оказывает перенаправление внешнеторговых потоков на уровень благосостояния стран — членов союза при неизменных условиях торговли, может быть компенсировано выгодами, получаемыми благодаря улучшению условий торговли вследствие того же самого перенаправления. И напротив, если при неизменных условиях торговли создание таможенного союза не оказывает воздействия на благосостояние внешних стран, последние могут все же понести потери вследствие негативного влияния перенаправления внешнеторговых потоков на их условия торговли. Это можно интерпретировать как результат сдвигов кривых взаимного спроса всех участников таможенного союза на продукцию, производимую внешними странами.
Таким образом, улучшение условий торговли создает предпосылки для образования таможенных союзов даже при отсутствии внеэкономических стимулов и положительных внешних эффектов. Это улучшение также делает таможенный союз более выгодным по сравнению с односторонним снижением тарифов, которое может ухудшить условия торговли для рассматриваемой страны.
При прочих равных условиях, чем больше образованный союз, тем больше выгода, получаемая в результате его создания, и тем большие потери несут остальные страны вследствие изменения условий торговли. Это обусловлено тем, что, опять же при прочих равных условиях, эластичность взаимного спроса стран — членов союза на продукцию своих партнеров прямо пропорциональна величине союза, а эластичность взаимного спроса на их продукцию со стороны внешнего мира обратно пропорциональна величине союза.
Степень воздействия изменяющихся условий торговли на благосостояние зависит также от размеров тарифов, существовавших до и после образования таможенного союза. Как впервые было показано Ванеком, таможенный союз не влечет за собой потери для внешнего мира и выгоды его участникам, если тарифы, установленные союзом по отношению к другим странам, оказываются существенно ниже, чем ранее существовавшие тарифы стран-участниц.
Идея Ванека была сформулирована в виде модели, рассматривающей три страны и два товара (3х2). Затем модель была расширена до общего случая с введением фактора компенсационных платежей для стран, не входящих в союз. Эти работы исследуют скорее теоретическую возможность, нежели практический результат, поскольку в действительности участники таможенных союзов не проявляли желания компенсировать другим странам негативное воздействие союза на их экономику.
Модель с тремя странами и тремя товарами (3х3) представляет собой промежуточный вариант между моделями (3х2) и (тхп). Она позволяет расширить круг анализируемых вариантов изменения торговых потоков, рассматривать дифференцированные тарифы, дополняемость и замещение в потреблении, учитывая большое число предельных условий в производстве и потреблении, а также производстве промежуточных продуктов. Модель, таким образом, богаче по содержанию, чем модель (3х2). Однако, несмотря на попытки внедрить новую терминологию, введение третьего товара, похоже, не оказало существенного влияния на основные положения теории таможенных союзов. Это же можно сказать и о моделях (тхп).
Зоны свободной торговли. В зонах свободной торговли сохранение различных тарифов в странах-участницах на продукцию, ввозимую извне, создает почву для изменения направления торговых потоков. Более того, при наличии торговли промежуточной продукцией возможны также сдвиги в структуре производства и инвестиций.
Направление торговых потоков изменится, если импорт попадет в зону свободной торговли через рынок той из стран-участниц, которая установила минимальный тариф. Если не учитывать транспортные издержки, это равнозначно тому, что все страны-участницы установили одинаковую планку тарифа на минимальном уровне. При неизменных условиях торговли данное изменение направления внешнеторговых потоков окажет положительное воздействие на благосостояние стран- участниц за счет ограничения эффекта перенаправления, о котором было упомянуто выше. Если же условия торговли меняются, воздействие будет оказываться на распределение выгод или потерь между странами-участницами и внешним миром: снижение цен на импорт извне означает выгоду для инсайдеров и потери для аутсайдеров.
Сдвиги в структуре производства происходят, когда производство продукции, требующей импортного сырья, перемещается в страны, сохраняющие более низкие тарифы на ввоз этого сырья, поскольку разница в уровне тарифных ставок может перевешивать различия в уровне издержек производства. Воздействие на благосостояние в данном случае оказывается негативным, так как структура производства определяется размерами пошлин, а не сравнительными преимуществами.
Сдвиги в структуре производства могут затронуть и инвестиции. При прочих равных условиях, инвесторы будут создавать новое производство там, где ниже пошлины на импортные ресурсы. Как и в предыдущем случае, ориентация на таможенные барьеры, а не на уровень издержек производства оказывает отрицательное воздействие на экономику.
Изменения направления внешнеторговых потоков, производства и инвестиций представляют собой побочные эффекты образования зон свободной торговли. Для того чтобы избежать их, страны-участницы вводят «правила страны происхождения», которые ограничивают свободу торговли внутри зоны только товарами, в производстве которых участвует определенная часть «внутренних» ресурсов или которые подвергаются обработке в одной из стран-участниц. Применение таких правил снижает, но не устраняет полностью вышеупомянутые искажения внутри зоны свободной торговли. Таким образом, при прочих равных условиях, интересы каждой из стран-участниц должны заставить их в итоге существенно понизить свои тарифные ставки.
Движение факторов производства. Сдвиги в потоках инвестиций могут происходить в рамках одной страны или всего международного рынка капитала. В первом случае затронутым окажется распределение капитала страны между ее отраслями, во втором — международная аллокация капитала.
Последний тезис подводит к рассмотрению ситуации общего рынка, где по определению обеспечивается полная мобильность всех факторов производства. Мид впервые проанализировал воздействие этого фактора на благосостояние стран в рамках интеграционной зоны. Он пришел к выводу о том, что свобода передвижения факторов производства выгодна для стран-участниц, так как она снижает относительную степень редкости этих факторов. Данный вывод предполагает, что выравнивания цен на факторы производства за счет развития торговли не происходит.
Если мобильность факторов производства между странами — участницами интеграционной зоны и внешним миром ограничена, снижения благосостояния не происходит благодаря усиленному передвижению факторов на внутреннем рынке союза как реакции на перенаправление потоков торговли конечной продукцией. Однако в данном случае возможно возникновение эффектов, аналогичных эффектам расширения и перенаправления внешнеторговых потоков.
Это происходит, когда до объединения стран движение факторов производства облагалось налогами, которые затем были отменены внутри союза. В любом случае косвенное воздействие на благосостояние стран будет оказано в той степени, в которой потоки факторов производства заместят потоки товаров. В частности, возможны потери для стран, не входящих в интеграционную зону, поскольку вновь создающиеся производства создают замену импорту.
Экономия на масштабах. Экономическая интеграция может привести к снижению издержек за счет увеличения объемов выпуска продукции. Для различных типов оборудования, например контейнеров, резервуаров, трубопроводов, компрессорных установок, издержки производства находятся в функциональной зависимости от занятой ими площади, а производственные мощности — от объема производства; затраты на производство единицы продукта снижаются с увеличением объема выпуска в случае крупных сделок, а также для таких непропорциональных выпуску видов деятельности, как дизайн, исследовательская работа, сбор и распространение информации, планирование производства; складские запасы не должны увеличиваться пропорционально объему выпуска продукции; рост выпуска позволяет применить технологии, которые требуют специализированного оборудования или конвейерных линий; крупномасштабное производство может быть необходимо для оптимального использования различных видов неделимого оборудования.
Корден показал, что традиционные концепции расширения и перенаправления торговых потоков уместны в случае экономии на масштабе на уровне предприятия, однако необходимо дополнить их новыми, а именно: эффектом снижения издержек и эффектом подавления торговой активности. Первый связан со снижением средних издержек производства единицы продукции по мере роста внутреннего производства в результате образования интеграционной зоны, второй — с замещением более дешевого импорта из стран, не входящих в союз, отечественной продукцией, которая стала дешевле за счет экономии на масштабе. По мнению Кордена, эффект снижения издержек оказывается сильнее эффекта подавления торговой активности, поэтому вполне возможно получение чистой выгоды.
Для фирм, выпускающих несколько видов товаров, размеры предприятия и издержки в расчете на единицу продукции не обязательно напрямую связаны между собой. В таких случаях затраты можно снизить путем сужения ассортимента и специализации на определенном наборе видов продукции, что позволит увеличить величину производимых партий для каждого из видов.
Преимущества, извлекаемые при увеличении производимых партий и, соответственно, более длительном производстве каждого товара, возникают за счет нескольких факторов:
Помимо горизонтальной существуют также возможности для вертикальной специализации, которая осуществляется посредством разделения производственного цикла между несколькими предприятиями (подразделениями), функционирующими в рамках одной интеграционной зоны. По мере увеличения продаж конечной продукции производство ее составных компонентов и дополнительных аксессуаров можно размещать на отдельных предприятиях, каждое из которых получит преимущества, связанные с экономией на масштабах. В результате издержки снизятся.
Конкуренция и технический прогресс. Экономическая интеграция создает условия для более эффективной конкуренции. Увеличение числа предприятий, которые каждый производитель рассматривает как своих конкурентов, и открытие границ между странами способствуют ослаблению монополистических и олигополистических рыночных структур в отдельных странах. В то же время между распространением конкуренции и получением экономии на масштабе не существует противоречия, так как на расширившемся рынке может сосуществовать значительное количество эффективно функционирующих производственных единиц.
Усиление конкуренции может оказывать положительное воздействие как за счет повышения эффективности производства, так и путем технического прогресса. Хотя первый из этих факторов не отражен в традиционной теории, которая постулирует выбор оптимального метода производства из имеющихся вариантов, он может оказаться довольно значимым для стран, рынки которых были ранее защищены от иностранной конкуренции.
«Кнут и пряник» конкуренции также создают стимулы для технического прогресса в странах, объединенных экономической интеграцией. В частности, увеличение конкуренции может стимулировать исследовательскую деятельность, направленную на разработку новых видов продукции и совершенствование производственных технологий. Наконец, экономическая интеграция способствует распространению знаний и информации, расширяя тем самым доступ всех производителей к новым товарам и технологиям, выпускаемым в других странах-партнерах.
Высказывалось мнение, что выгоду, получаемую в результате развития конкуренции и экономии на масштабах, можно извлечь посредством односторонней либерализации торговли, а также что эта выгода зависит главным образом от реакции экономических агентов на создаваемые конкуренцией стимулы. В то время как справедливость второго тезиса зависит от конкретных условий каждой страны, первый не учитывает преимущества, связанные с ростом объема выпуска за счет выхода на рынки стран-партнеров.
Гармонизация политики. Различия в экономической политике стран-партнеров могут оказать значительное влияние на торговые потоки и движение факторов производства; тем самым они оказывают влияние и на эффект благосостояния в результате экономической интеграции. Это касается промышленной, фискальной, денежно-кредитной, социальной и валютной политики.
Промышленная политика может подразумевать льготное кредитование и/или налоговые льготы, оказываемые либо всем отечественным производителям, либо конкретным отраслям. «Горизонтальная» политика, поощряющая всех производителей, не привносит никаких искажений до тех пор, пока ее условия не ставят один из видов деятельности в преимущественное положение перед другими. Напротив, «вертикальная» политика, нацеленная на определенные виды производства, искажает равномерность развития и тем самым может снизить эффект снятия тарифов странами-партнерами.
Различия в социальной политике не должны оказывать отрицательного воздействия, если предположить, что все пособия финансируются за счет страховых поступлений от работников и работодателей. Даже введение в модель мобильности факторов производства не отражается на результате до тех пор, пока работники воспринимают получаемые социальные пособия и льготы как часть заработка.
Однако ситуация меняется, если социальные программы финансируются из общих налоговых поступлений, что равнозначно субсидированию заработной платы, стимулирующему развитие трудоемких производств. Соответственно, различия в способах финансирования социальной сферы, существующие между странами-партнерами, искажают размещение ресурсов. Влияние этого фактора еще усиливается, если учесть движение факторов производства, вызванное различием цены труда в разных странах.
Отмена вертикальной промышленной политики и выравнивание условий финансирования социальных программ способствуют уменьшению деформаций в аллокации ресурсов и разницы налогового бремени между странами. Налоговые различия, тем не менее, могут продолжать существовать как отражение национальных приоритетов в отношении производства общественных благ. Воздействие этих различий на движение факторов производства зависит от того, как будут израсходованы налоговые поступления. Кроме того, могут возникнуть так называемые эффекты предложения, т.е. увеличение предложения труда и склонности к риску в связи со снижением налогового бремени.
Следующий вопрос состоит в том, какое влияние на развитие конкуренции оказывают межстрановые различия в косвенном и подоходном налогообложении при данном общем налоговом бремени. Если продукция облагается налогом в стране продажи, косвенные налоги не взимаются с экспортных товаров и взимаются с импортных без соответствующих поправок к подоходному налогообложению. Тем не менее, больших искажений в условиях конкуренции не возникает, поскольку их предотвращает политика гибких валютных курсов.
Если одна из стран-партнеров основывает свою политику на вышеупомянутом принципе, а другая облагает косвенными налогами продукцию в месте производства вне зависимости от того, где она будет продана, возможные искажения также снимаются политикой гибких валютных курсов. Этого, однако, не произойдет, если в одной из стран используется каскадный принцип налогообложения (повышение налогового бремени для производств, предусматривающих многоступенчатую обработку, на каждой стадии которой взимается определенный налог), а в другой — налог на добавленную стоимость. В данном случае, чтобы избежать искажений, потребуется переход на систему НДС всеми странами — участницами союза.
Хотя гибкость валютных курсов является необходимым условием компенсации различий в налоговых системах, считается, что за интеграцией должен следовать переход к фиксированным курсам. Однако успех такого рода мероприятия зависит от координации — а впоследствии и объединения — денежно-кредитной и фискальной политики, поскольку в противном случае возникает давление, ведущее к изменению курсов. Фиксированный валютный курс должен, таким образом, рассматриваться как окончательный результат координации экономической политики, а не как промежуточный шаг на пути к экономической интеграции.