Риски, «набеги» на банки и регулирование


Некоторые финансовые посредники ограничивают свою деятельность операциями, которые, по существу, не связаны с риском ни для самих институтов, ни для их клиентов. Так, взаимный фонд открытого типа или паевой траст хранит только совершенно ликвидные активы, которые непрерывно обращаются на организованных рынках. Тем самым предполагается, что собственники паев по первому требованию могут получить сумму, равную чистой стоимости фонда, исчисленной исходя из рыночных цен базовых активов, — не более и не менее. Продав хранимые им активы, фонд всегда может удовлетворить подобные требования.

Владельцы паев вносят в соответствии с той или иной согласованной с ними схемой плату за услуги фонда, к числу которых относятся предоставление больших удобств клиентам, гибкое деноминирование финансовых инструментов, ведение бухгалтерских счетов, уменьшение транзакционных издержек, большая диверсификация портфеля, возможность использования экспертных услуг при выборе активов. Владельцы паев несут рыночный риск, связанный с хранением принадлежащего фонду портфеля, — не менее, а при условии, что фонд ведет «честную игру», и не более.

Государственное регулирование чаще всего сводится к регулированию деятельности тех фондов, которые имеют дело с ценными бумагами публичных корпораций, такое регулирование осуществляется для того, чтобы защитить покупателей от обмана и инсайдерских манипуляций. В Соединенных Штатах такого рода регулирование входит в сферу деятельности Федеральной комиссии по ценным бумагам и биржам.

Преобладающая часть финансовых посредников принимает на себя риски. Риски присущи самой природе тех функций, которые они выполняют, с рисками связаны и те возможности получения прибыли, благодаря которым финансовые операции оказываются привлекательными для предпринимателей и инвесторов. В операциях, осуществляемых банкирами и аналогичными финансовыми посредниками, основной риск состоит в том, что вкладчики в любой момент могут потребовать выплат, а финансовый посредник если и может удовлетворить это требование, то только ценой чрезвычайно больших издержек.

Дело в том, что многие из их активов неликвидны и их просто не удается продать. Другие можно продать в короткий срок, только понеся существенные потери. В некоторых случаях невезение или неблагоразумное управление приводит к банкротству; такое учреждение просто не может оплатить свои обязательства, сколь долго ни ждали бы этого вкладчики и другие кредиторы. В других случаях проблема сводится просто к недостаточной ликвидности активов посредника; все было бы в порядке, если бы можно было продолжать хранить эти активы до наступления срока погашения, или до тех пор, пока не удалось бы найти покупателей (или кредиторов), или, наконец, до тех пор, пока не восстановятся нормальные рыночные условия.

Учитывая возможность востребования средств вкладчиками, банки и другие финансовые посредники формируют резервы, храня некоторую сумму денег наличными или (в качестве эквивалента) на вкладе в Центральном банке, или в других формах ликвидных активов. Для отдельного банка отток средств обычно связан с перемещением вкладов в другие банки или к иным финансовым посредникам; такой отток возникает вследствие того, что образовалось отрицательное сальдо в межбанковских взаимных расчетах, осуществлявшихся с помощью чеков, или из-за того, что по инициативе вкладчиков осуществлялись прочие выплаты «третьим лицам». Отток средств, покидающих банковскую систему в целом, связан с переходом населения от банковских вкладов к хранению наличных денег.

В практической жизни отток средств может наблюдаться вследствие реализации ранее согласованных прав заимствования. В других государствах, и особенно в Великобритании и странах Британского содружества, система льготного, автоматического овердрафта встречается чаще, чем в Соединенных Штатах. В настоящее время такая система получает все более широкое распространение и в Соединенных Штатах — эта система дополняет операции, осуществляемые с помощью банковских кредитных карточек. Клиентам банков, пользующимся коммерческими ссудами, часто предоставляется (в явной или скрытой форме) кредитная линия, в рамках которой они могут заимствовать деньги по первому требованию.

В тех случаях, когда у финансовых посредников структура ликвидных активов (предсказуемой стоимости) по суммам и срокам не соответствует его обязательствам, — например, банк не хранит наличные деньги или какой-либо их эквивалент в количестве, соответствующем всей сумме его обязательств до востребования, — ни эти учреждения, ни их кредиторы никогда не могут считать себя полностью защищенными от угрозы оттока средств. То же самое справедливо для банковской системы в целом и для всех финансовых посредников (исключая простейшие взаимные фонды). В таких случаях всегда сохраняется возможность «набегов» на банки, предполагающих внезапный массированный и распространяющийся подобно эпидемии отток средств.

Подобные «набеги» оказываются одинаково разрушительными как для «благоразумных», так и для неосторожных финансовых институтов, а вместе с тем для их вкладчиков и кредиторов. Осторожные вкладчики, разумеется, собирают информацию о тех финансовых посредниках, которым они доверили свои средства: о составе их портфелей активов, политике, проводимой финансовыми учреждениями, и уровне квалификации менеджеров.

Существование выбора между конкурирующими депозитными банками обеспечивает некоторую финансовую дисциплину, и все же такая дисциплина никогда не была достаточной для того, чтобы предотвратить бедствие. Дело в том, что даже наиболее осторожный вкладчик не может предвидеть, как поведут себя другие вкладчики; поэтому в соответствии с принципами рационального поведения хорошо информированный вкладчик «здорового» банка станет изымать свои средства, если он полагает, что другие поступают (или собираются поступить) таким же образом.

Государственное регулирование деятельности банков и других финансовых посредников обычно носит более детальный характер, чем регулирование операций нефинансовых предприятий. Основные побудительные мотивы такого регулирования, по-видимому, можно описать следующим образом.

Оценка надежности и ликвидности финансовых учреждений отдельными вкладчиками, вероятно, потребовала бы огромных средств, если бы вообще оказалась возможной. Это же относится к оценке вероятности банкротства, даже если полагать, что каждый вкладчик исходит из того, что другие станут поступать точно так же, как они. Вкладчики не в состоянии оценить вероятность «набегов» на банки. И если бы регулирование отсутствовало, то в денежных расчетах обязательства «сомнительных» финансовых институтов оценивались бы ниже их номинальной стоимости.

До 1866 г. банкам Соединенных Штатов разрешалось выпускать банкноты, владельцы которых могли по первому требованию получить наличные деньги; такие банкноты выступали в качестве суррогатов выпускаемых государством денег. При обращении таких банкнот возникал дисконт, причем величина дисконта менялась в зависимости от репутации соответствующего банка. Денежная система, в которой платежные средства (помимо денег, выпускаемых государством) непрерывно меняют свою покупательную способность в зависимости от изменений репутации банка-эмитента, характеризуется неповоротливостью и порождает дополнительные издержки.

Правительство обязано обеспечивать функционирование эффективной системы платежных средств, а также существование известного набора надежных активов; эти активы должны быть приемлемы для граждан, которые стремятся сберегать средства, деноминированные в национальных денежных единицах. При этом государство должно осуществлять эту задачу, избегая больших общественных затрат.

Банки и другие финансовые посредники могут предложить платежные средства и инструменты, предназначенные для сбережений, причем децентрализация решений и конкуренция могут, как обычно, обеспечивать наибольшую эффективность функционирования подобной системы тогда и только тогда, когда государство осуществляет регулирующие мероприятия и берет на себя некоторую, так сказать, остаточную ответственность. Подобная деятельность правительства может принимать различные формы.

Обязательные резервы. На ранних стадиях развития банковской системы денежные власти осуществляли регулирование самым наглядным образом: они требовали, чтобы банки формировали свои резервы в предписанных властями надежных ликвидных формах и чтобы сумма резервов как-то соответствовала величине обязательств каждого банка, особенно когда речь шла об обязательствах по вкладам до востребования.

Если бы таких требований не существовало, то, предоставленные сами себе, некоторые банки в погоне за краткосрочной прибылью могли бы вести себя неосторожно. Парадоксально, однако, что при обнаруживающемся оттоке средств требующиеся резервы всегда оказываются недостаточными (за исключением случая, когда установленная ставка резерва равна 100%). Если обязательные резервы равны 10% от вкладов, то изъятие одного доллара из банка уменьшает сумму резервов на один доллар, тогда обязательные резервы уменьшаются только на 10 центов. Только наличие избыточных резервов или хранение других ликвидных активов могло бы надежно противостоять оттоку средств. Что же касается устанавливаемых законом резервных требований, то они просто модифицируют расчет благоразумной стратегии банков, исходящий из наличия подобных «вторичных» резервов.

Функции обязательных резервов принципиально отличны от первоначально задуманных. В тех банковских системах, в которых используются обязательные резервы, и особенно в Соединенных Штатах, такие требования представляют собой рычаг управления ситуацией, складывающейся в денежной сфере, которое осуществляет Центральный банк. Обязательные резервы представляют собой также источник беспроцентного кредитования государства, однако в настоящее время в Соединенных Штатах на такие формы финансирования приходится лишь 45 млрд. дол., тогда как общая сумма размещенной среди частных инвесторов государственной задолженности составляет 1700 млрд. дол.).

Функция кредитора последней инстанции. Банки и другие финансовые посредники, сталкивающиеся с временной нехваткой обычных резервов, а также вторичных резервов, представленных ликвидными активами, могут позаимствовать их у других финансовых учреждений. В Соединенных Штатах, например, организованный рынок «федеральных фондов» позволяет банкам, испытывающим недостаток в резервах, одалживать их на сутки («овернайт») у других банков. В других случаях банки могут обеспечить себя резервами, привлекая дополнительные депозиты; для этого они предлагают такие процентные ставки по вкладам, которые превышают аналогичные ставки в других банках.

Однако подобными способами регулирования резервных позиций не всегда могут воспользоваться те банки, которые столкнулись с трудностями; это относится прежде всего к ситуациям, когда вкладчики питают подозрения относительно глубоко укорененных проблем, порождающих неликвидность или неплатежеспособность банка, а может быть, ту и другую проблему одновременно (например, в случае «плохих долгов»). Они не могут противостоять также «системному набегу», связанному с переводом обязательств банков и других финансовых посредников в наличные деньги.

Нуждающиеся в резервах банки могут позаимствовать средства также у Центрального банка; подобные займы предполагают большей частью рутинную процедуру, обеспечивающую сезонные потребности банков. Большой кредит, предоставляемый Центральным банком, служит «последним прибежищем» для банков, которые испытывают затруднения в связи с тем, что не могут удовлетворить требования своих вкладчиков, не прибегая к форсированной распродаже своих активов. В такой ситуации государство выступает в качестве конечного источника предложения денег и совокупных резервов.

Разумное объяснение для регулирования, осуществляемого Центральным банком, с самого начала состоит в том, чтобы предохранить экономику от «бегства» к наличным деньгам. Системную нехватку наличных средств и резервов можно смягчить не только с помощью ссуд, которые Центральный банк предоставляет отдельным банкам, но также действиями Центрального банка, направленными на закупку ценных бумаг на открытом рынке.

Неспособность Федеральной резервной системы снабдить наличными деньгами всех банковских вкладчиков, предъявлявших спрос на деньги в начале 1930-х годов, или ее нежелание поступать таким образом — до сих пор обсуждается, какая из этих двух причин играла главную роль, — вызвали гибельную панику и «эпидемию» банковских банкротств. В настоящее время не существует каких-либо законодательных ограничений или теоретических доктрин, которые не допускали бы подобной помощи.

Страхование депозитов. С 1935 г., когда страхование банковских депозитов в Соединенных Штатах стало законом, оно успешно предотвращало панический отток средств и «эпидемии» банкротств. Вклады в сберегательных учреждениях застрахованы аналогичным образом. По существу, федеральное правительство принимает на себя условные остаточные обязательства; в соответствии с этими обязательствами оно должно полностью выплатить деньги вкладчикам по застрахованным депозитам в тех случаях, когда стоимость активов, принадлежащих соответствующему финансовому посреднику, постоянно оказывается недостаточной для такой оплаты.

Застрахованные финансовые посредники платят регулярные взносы за эти услуги, однако резервы, которые удается накопить таким образом, недостаточны, они не могут быть настолько велики, чтобы полностью исключить возможную помощь со стороны Казначейства. Хотя по закону гарантийные обязательства ограничены определенной суммой (в настоящее время для одного вклада она составляет 100 000 дол.), на практике в большинстве случаев вкладчикам в конце концов полностью возвращают их вклады. В настоящее время можно утверждать, по- видимому, что фактически гарантии распространяются на все вклады, по крайней мере в ведущих банках.

Страхование депозитов ослабляет финансовую дисциплину, предполагающую контроль за поведением посредников, который могли бы осуществлять крупные вкладчики. Вместо этого такой надзор осуществляют сами государственные учреждения, занимающиеся страхованием депозитов (в Соединенных Штатах — Федеральная корпорация по страхованию депозитов и Федеральная корпорация по страхованию накоплений в ссудосберегательных ассоциациях, а также другие органы государственного регулирования (Контролер денежного обращения Соединенных Штатов, Федеральная резервная система и другие государственные учреждения).

Страхование переносит некоторые риски с вкладчиков и собственников финансовых учреждений на налогоплательщиков в целом, тем самым устраняя в конечном счете риски, связанные с «набегами» на банки. Подобные риски мы порождаем сами; вследствие этого усиливаются риски, неизбежно присущие хозяйственным процессам. В то же время страхование представляет собой взаимное соглашение, которое позволяет нам в критической ситуации воздерживаться от поведения, следующей) принципу «спасайся кто может», т.е. от поведения, которое могло бы нанести всем серьезный ущерб. С формальной точки зрения в незастрахованной системе существуют два равновесия: «хорошее», основанное на взаимном доверии, и «плохое», предполагающее «набеги» на банки. Страхование исключает переход к «плохому» равновесию.

Конечно, в случае стопроцентных резервов система была бы совершенно надежной — столь же надежной, как национальная валюта, — и тогда не возникла бы потребность в страховании вкладов. Такие вклады являлись бы подлинными деньгами, причем надежной и удобной формой денег, позволяющей осуществлять чековые расчеты. Вообще говоря, можно представить систему, в которой банки и другие финансовые посредники предлагают подобные счета, причем резервы по этим вкладам были бы отделены от резервов, которые связаны с другими операциями данного учреждения.

Последние включали бы прием вкладов, относительно которых формируются лишь частичные (или нулевые) резервы и которые были бы лишь частично застрахованы (или вообще не застрахованы). Издержки, связанные с ведением депозитных счетов, опирающихся на стопроцентные резервы, могли бы покрываться за счет специальных платежей или процентами по вкладам на резервных счетах, оплачиваемыми государством; с точки зрения всего общества такая система была бы оправдана, поскольку она обеспечивает надежное и эффективное средство осуществления расчетов.

Тем самым удалось бы в большей степени ограничить риск и «бремя надзора», которые сегодня вынуждены брать на себя страховые учреждения и регулирующие органы. В конце концов, то, что предложение платежных средств в современной экономике оказалось побочным продуктом деятельности банков и, соответственно, оказалось подверженным всем тем рискам, с которыми сталкивается банковская деятельность, — это историческая случайность.

Правительство может страховать не только вклады в финансовые учреждения, но и их ссуды. В Соединенных Штатах страхование закладных на дома не только укрепило положение учреждений, которые хранят эти бумаги, а также клиентов таких учреждений, но и превратило застрахованные закладные в рыночные финансовые инструменты.

Контроль над балансовой отчетностью. Для того чтобы уменьшить риски вкладчиков и страхователей, государство осуществляет контроль за деятельностью финансовых посредников, ограничивая их свободу в выборе различных активов и обязательств. С той же целью обычно используются стандартные нормы «достаточности капитала»: в случае частных корпораций речь идет о доле акционерной собственности в общей сумме обязательств, в случае взаимных обществ или других «бесприбыльных» учреждений имеется в виду чистая стоимость фирмы.

Периодически проводятся проверки состояния дел в финансовых учреждениях, качества их ссуд и правильности составления отчетных документов. Регулирующие органы могут закрыть соответствующее учреждение в том случае, если, по их мнению, его дальнейшая деятельность может нанести ущерб интересам вкладчиков и страхователя.

Законодательство, которое регулирует деятельность финансовых посредников, группирует их по целям деятельности и по функциям. Коммерческие банки, сберегательные учреждения, строительные общества, кредитные союзы и страховые компании создаются в соответствии с законом для разных целей. На них распространяются различные правила, зависящие от характера их активных операций. Например, от строительных обществ — в Соединенных Штатах они называются ссудосберегательными ассоциациями — требуется, чтобы преобладающая часть их активов была представлена закладными на жилые здания.

Ограничения такого рода оказывают влияние на структуру спроса на активы: когда собственники переводят свои ресурсы от одного финансового посредника к другому, они тем самым меняют спрос на различные виды активов. Так, перевод вкладов из коммерческих банков в строительные общества увеличивает сумму ипотечного кредитования по отношению к коммерческим ссудам. Регулирование также ограничивает сферу пассивных операций, которые разрешены тем или иным финансовым посредникам.

В Соединенных Штатах до недавнего времени только банкам разрешалось принимать на себя обязательства до востребования, оплачиваемые третьей стороне с помощью чека или электронного перевода. Проводимое в последнее время дерегулирование ослабляет ряд ограничений, налагаемых на активные и пассивные операции финансовых посредников, и постепенно размывает исторически сложившиеся различия целей и функций отдельных финансовых учреждений.

«Потолки» процентных ставок. Во многих странах государственное регулирование предусматривает для банков и других финансовых посредников «потолок» процентных ставок, взимаемых по ссудам, а также ограничивает проценты, выплачиваемые по банковским вкладам. В Соединенных Штатах Закон о банковских операциях, принятый в 1935 г., запретил выплату процентов по текущим вкладам. После Второй мировой войны регулирование предусматривало ограничения на процент, выплачиваемый по сберегательным и срочным вкладам в банках и сберегательных учреждениях; от случая к случаю федеральные органы меняли эти процентные ставки. Закон 1980 г. предусматривает постепенную ликвидацию этих ограничений.

Система финансовых посредников, в которой процентные ставки по вкладам различных типов, а также по ссудам устанавливаются силами свободной конкуренции, функционирует совсем иначе, чем система, в которой они ограничиваются законом, непосредственно регулируются Центральным банком или устанавливаются в соответствии с соглашением, достигнутым между несколькими финансовыми учреждениями.

Например, когда на свободном рынке процентные ставки повышаются, а проценты по вкладам регулируются в административном порядке, средства «уходят» из финансовых учреждений; в противоположной ситуации (снижение процента на свободном рынке) ресурсы возвращаются к финансовым посредникам. Такие процессы «дезинтермедиации» и «реинтермедиации» выражены слабее в тех случаях, когда процентные ставки по операциям финансовых посредников могут свободно двигаться и меняются вместе со ставками свободного рынка.

Аналогичным образом масштабы перераспределения средств между финансовыми посредниками, вызванного административно установленными различиями в процентных ставках по их операциям, сокращаются в тех случаях, когда такие учреждения могут свободно вступать в соперничество за привлечение ресурсов.

Система, в которой процентные ставки по денежным обязательствам и операциям, в которых участвуют денежные субституты, устанавливаются рынком, обладает существенно иными макроэкономическими характеристиками по сравнению с системой, в которой существуют ограничения на размеры выплачиваемых по вкладам процентных ставок. Поскольку альтернативные издержки, связанные с хранением вкладов, в значительной степени независимы от общего уровня процентных ставок, при нерегулируемом режиме кривая LM наклонена круче.

Можно полагать, что в этом случае как операции Центрального банка, так и экзогенные денежные шоки должны оказывать сравнительно большее влияние на движение номинальных доходов, в то время как фискальные мероприятия и другие шоковые изменения совокупного спроса на товары и услуги будут оказывать сравнительно меньшее влияние.

«Вход» в отрасль, организация филиалов, слияния. «Вход» в сферу финансового бизнеса обычно регулируется, регулированию подлежат также создание филиалов или дочерних компаний и слияние существующих финансовых учреждений. В Соединенных Штатах лицензии выдаются либо федеральным правительством, либо правительствами штатов, между ними распределяются и различные регулирующие полномочия. До недавнего времени независимо от того, кем выдана лицензия, банкам и сберегательным учреждениям не разрешалось проводить операции более чем в одном штате.

Это правило в сочетании с различными ограничениями на деятельность отделений внутри штатов обусловило особенно большое число финансовых учреждений в Соединенных Штатах, при этом многие из них характеризуются гораздо меньшими масштабами и более узкой, локальной сферой операций по сравнению с деятельностью аналогичных финансовых учреждений в других странах. Запрет на банковские операции, проводимые за пределами штата, постепенно ослабевает и в ближайшие несколько лет может, по-видимому, фактически утратить значение.

Дерегулированию способствовали инновации в области финансовых технологий, они позволили легко обойти старые ограничения и преодолевать сохранявшиеся препятствия на пути повышения эффективности. Благодаря новым возможностям постепенно стирается разделительная черта между финансовыми посредниками различного типа и различной специализации. Наряду с этим технологические нововведения позволяют предпринимателям-финансистам и нефинансовым фирмам вторгнуться в те сферы деятельности, в которые раньше допускались лишь регулируемые финансовые учреждения.

Так, взаимные фонды и брокеры теперь открывают текущие счета, с которых средства могут быть сняты по требованию или направлены третьей стороне с помощью чека или электронного перевода. Национальные цепи розничной торговли превращаются в финансовые супермаркеты — наряду с обширным ассортиментом потребительских товаров и услуг они предлагают кредитные карточки, услуги различных взаимных фондов, платежи в рассрочку и страхование; по существу, они хотели бы стать финансовыми посредниками с полным набором предоставляемых услуг.

В то же время традиционные финансовые посредники по мере того, как им удается получить разрешение правительства, вторгаются в те области предпринимательской деятельности, которые ранее были им недоступны. Только время может показать, как в конечном счете смогут разрешиться эти коммерческие и политические конфликты и какой окажется будущая финансовая система.