При условии неизменности денежной массы, увеличенный спрос на основные средства, в сочетании с пониженным теперь предложением капитала, заставит подниматься цены производителей, но наиболее вероятно не с такой скоростью, как потребительские цены, где увеличение спроса проявляется быстрее.
За счет возросших доходов от большего числа продаж по более высоким розничным ценам некоторые предприятия увеличат и реальный, и видимый капитал, находящийся в их распоряжении для инвестиционных целей, хотя эта выгода частично компенсируется повышением цен производителей. С другой стороны, предприятия, которые могли бы выиграть от дополнительного предложения капитала, потенциально доступного без перераспределения доходов, проигрывают.
Первоначально — благодаря повышенному спросу — происходит чистое увеличение производства. Но из-за того, что количество доступного для инвестирования капитала сокращено, увеличение неизбежно оказывается меньше и дороже, чем оно было бы без налога. Добавьте к этому неотъемлемо неэффективную «посредническую» долю государства, и вот оказывается потеряно еще большее количество потенциала роста. Короче говоря, всякий раз, когда вы направляете капитальные накопления на потребительские расходы, оказывается потерян некоторый потенциал роста (и сегодня, и на будущее). И это в лучшем случае.
В более реалистичном сценарии налог не только переадресовывает капитальные накопления на потребление группами с более низкими доходами, но и снижает потребляемую долю прироста дохода среди групп с более высокими доходами. Деятельность предприятий не однородна. Некоторые предприятия предназначены для удовлетворения потребностей лиц с высоким доходом, а некоторые — для удовлетворения потребностей лиц с низким доходом. Когда ресурсы перераспределяются группам с низким доходом, страдают предприятия, обслуживающие группы с высоким доходом.
Это приводит к увольнению рабочих (часто людей с низким доходом), закрытию заводов, банкротствам, невозврату кредитов и т. д. Более того, будет потреблен существующий капитал, а также пропадет будущий капитал, выраженный в форме невозвратных ссуд. Это будет до некоторой степени компенсировано прибылью и расширением предприятий, обслуживающих группы населения с низкими доходами, но по самой природе этого процесса эти прибыли не могут равноценно компенсировать убытки.
Еще раз подчеркиваю: причиной является произвольное и внезапное разрушение отношения спроса и предложения. В закрывшихся предприятиях по производству элитной продукции инвестиции времени и капитальных ресурсов теряются до некоторой степени безвозвратно. Некоторые основные фонды по своей природе неконвертируемы. В то время как это освободившееся оборудование валяется без дела, падая в цене, спрос на капитальное оборудование для предприятий, производящих народные товары, повысится, а цены на него увеличатся. То есть прямого перелива основных средств из отрасли в отрасль не происходит. Когда капитал потребляется или лежит без дела, ограниченное количество доступного капитала, необходимого для расширения других предприятий, растет в цене.
Чтобы удовлетворить дополнительный спрос, вызванный перераспределением богатства, предприятия, обслуживающие группы с низким доходом, должны осуществить капиталовложения, В результате удлиняется период ожидания, необходимый для удовлетворения нового повышенного спроса на недорогие потребительские товары. Цены на эти потребительские товары повышаются, как повышаются и цены на средства производства в этом секторе экономики. В результате потребляется чистый капитал, то есть происходит общее обнищание экономики и страны.
Хорошим примером налога, приведшего к чистому потреблению капитала, является 10-процентный налог на «предметы роскоши». Доводы в пользу этого налога были полностью альтруистическими. «Любой, кто может позволить себе купить самолет или яхту, может позволить себе заплатить на 10% больше», — утверждали сторонники налога, и его приняли. Угадайте, что получилось? Они были не правы. Десять процентов изменили многое. Отрасль прогулочных судов потерпела крах. То же произошло с продажами небольших самолетов. То же с продажами небольших холодильников, выпускавшихся главным образом для прогулочных судов; уволены тысячи рабочих. Производственные мощности до сих пор остаются в значительной степени незагруженными, несмотря на то, что налог отменили.
Мораль этой истории вполне очевидна: если бы рынок мог оправдать повышение цен на 10%, цены уже были бы на 10% выше. Любое повышение цен, вызываемое новыми налогами, обязательно помешает осуществлению «критических» покупок, что обязательно выдавит из бизнеса «критических» производителей. Именно это и произошло.