Общие замечания

Выше уже были изложены проблемы функционирования денег в качестве мировых денег и теории международной торговли, при этом мы кратко охарактеризовали концепции Рикардо и некоторые более современные теории.

В течение прошлого века — века стремительного развития и географического распространения капитализма — изменились и те первоначальные условия, которые привели к появлению теории сравнительных издержек.

Мы уже говорили о том, что теория Рикардо основана на некоторых общих принципах — аксиомах, которые не нуждаются в доказательствах. Например, эта теория исходит из того, что разделение труда приносит выгоды также и в международном масштабе, поскольку разделение труда между различными странами увеличивает производительность труда и, следовательно, международный товарообмен оказывается выгодным для всех участников. Но наряду с этим теория Рикардо исходила и из предпосылок, носивших преходящий, конкретно-исторический характер.

Например, на основании того факта, что, капиталы и рабочая сила не могли столь легко перемещаться из одной страны в другую, проблема международного обмена рассматривалась как проблема обмена между «закрытыми» рынками; единственной формой связи между такими рынками оказывались импортные и экспортные потоки товаров. Отсюда следовало, что сумма импорта была ограничена; она могла колебаться в границах, определяемых стоимостью экспортируемых товаров,— эта выручка и направлялась на оплату импорта.

И наконец, мы отметили, что концепция Рикардо не принимала во внимание динамику экономического развития. Она прекрасно отвечала условиям Великобритании того времени, другими словами, условиям страны, достигшей в те времена наивысшего развития капитализма, и утверждала ее превосходство над остальными странами; но она не была столь уместна для стран, находившихся на стадии промышленной революции и перехода к капитализму.

По мере того как в течение XIX в. капиталистическая система хозяйства распространяется на различные страны, борьба за рынки становится все более ожесточенной. К середине XIX в. развертывается подлинная революция на транспорте: железные дороги и паровое судоходство сократили расстояния и повысили надежность передвижения людей и перемещения имущества.

Выше уже отмечалось, что транспортная революция породила необходимость колоссальных вложений капитала. Развитие централизованной банковской системы, обладающей международными связями, означало возникновение механизма, позволявшего осуществлять экспорт капитала. Масштабы экспорта капитала расширились, он приобрел важнейшее значение во всей хозяйственной жизни и стал характерной чертой империализма.

Мотивы экспорта капитала могли быть разными. Отсталые страны нуждались в капитале, не располагая средствами, необходимыми для финансирования больших, чем прежде, вложений в первоначальный капитал. Для наиболее развитых в экономическом отношении капиталистических стран вывоз капитала означал возможность получения повышенной прибыли на заграничные инвестиции и тем самым противодействие тенденции к падению нормы прибыли, а также установление экономического господства над сравнительно менее развитыми странами.

При этом хозяйственное господство могло (хотя и не обязательно должно было) сопровождаться четко выраженным политическим господством. Нет необходимости напоминать читателю о том, что в XIX в. сформировались колониальные империи Франции и Великобритании, а к концу XIX — началу XX столетий весь мир оказался захваченным «великими державами». Но экономическое господство не всегда влекло за собой четко выраженное политическое господство. Существовали протектораты, но вместе с тем и многие страны, обладавшие формальной независимостью, фактически также находились в сфере господства экономически развитых капиталистических стран.

Когда железные дороги, судоходные линии, банки, страхование и основные отрасли промышленности оказывались в руках иностранного капитала, политическая независимость, понятно, приобретала чисто формальный характер. Подобные отношения господства утверждались главным образом на основе экспорта капиталов.

В результате такие страны, как Великобритания и Франция, а позже (и в меньшей степени) также Германия, Италия, Соединенные Штаты, Япония и некоторые другие страны могли располагать рынками, на которых было легко приобрести сырье, обеспечить себе гарантированный сбыт продукции и тем самым получить высокие прибыли (обладание которыми, следовательно, способствовало ускоренному накоплению капитала). Мир был поделен на сферы влияния. При этом некоторые районы мира, как, например, Китай, оказывались сферами влияния сразу нескольких государств.

Параллельно с этим процессом вывоза капиталов в XIX столетии развивается отчетливо выраженный процесс перемещения рабочей силы. Наиболее сильные в экономическом отношении капиталистические страны «экспортируют» в свои колонии и зависимые страны как кадры технического и военно-административного персонала, так и свой полупролетариат, создавая таким образом «отводной клапан» для излишков рабочей силы, порождаемых относительным перенаселением, которое увеличивается по мере развития капиталистической системы.

Наиболее типичный пример сочетания эмиграции «руководящего персонала» с эмиграцией в собственном, смысле этого слова из депрессивных и отсталых районов дают Великобритания и Ирландия. Позднее развертывается массовая эмиграция неквалифицированной рабочей силы из неразвитых, отсталых стран, которые поздно и в трудных условиях вступают на путь промышленной революции. Италия и страны Центральной и Южной Европы представляют пример колоссальной эмиграции второго типа.

Система международных экономических отношений приобретает все большую сложность. Импорт и экспорт товаров составляют единое целое, а объем и структура экспорта и импорта полностью зависят от других форм хозяйственных отношений между странами.

Денежная форма проявления экономических процессов приобретает всеобщий характер. В основе подхода к любым экономическим явлениям отныне оказываются уже не натуральные формы («товары-продукты» или затраты труда), а «цены» и, как мы уже видели, денежный доход и рыночный спрос, определяемый величиной дохода.

Стоимость рабочей силы приобретает общий характер и воспринимается — в особенности в условиях обратимости валют — как некая сумма затрачиваемых денег или цена труда. При этом иногда забывают о самой сути отношений, утверждая вместо нее внешнюю форму проявления этих отношений.

В XIX в. можно было наблюдать также следующий процесс. Принципы Рикардо, как мы видели, фактически санкционировали ситуацию, сложившуюся в сфере международного разделения труда. Верно, например, что, если исходить лишь из существовавших в то время условий, для Португалии было выгодно специализироваться на производстве вина, а для Великобритании — на производстве тканей. Но подобный подход не учитывал различий в динамике этих двух типов производства.

Как расширение абсолютных размеров сельскохозяйственного производства, так и повышение темпов этого развития наталкивалось на определенные границы; пределы ему ставились самим количеством и качеством земли. Опыт и здравый смысл приводят также к следующему заключению: чем богаче ассортимент продукции, тем легче обеспечиваются преимущества при обмене. Развивающееся международное обращение товаров должно вести, таким образом, не только к специализации, но одновременно и к расширению ассортимента производимой продукции. К этим чисто экономическим соображениям можно добавить, также соображения политического характера.

Исходя из своего собственного опыта, западноевропейские страны должны были усвоить, что для экономического развития необходимы национальное единство и национальная независимость; независимость же было трудно сохранить без единства рынка и не обладая рядом основных отраслей современного производства. Единство рынка и развитие основных отраслей производства были, следовательно, необходимы для того, чтобы не превратиться в хозяйственный придаток более развитой в экономическом отношении страны, которая стремилась бы воспрепятствовать гармоническому развитию своего более слабого партнера и, таким образом, сохранить источник постоянного снабжения дешевым сырьем и рынок сбыта своих готовых продуктов.

Требование независимости в прошлом должны были особенно активно отстаивать — в том числе и в теоретическом плане — две такие большие страны, как Соединенные Штаты и Германия. Это же требование, но в иной ситуации и в других формах, в современных условиях отстаивают страны, которые освободились от колониального ига.