В меньшей степени разоблачена, а, значит, теоретик чески и практически более важна другая разновидность реформизма, которая не только популярна, но даже развивается и выдвигает доводы, имеющие вид научно более обоснованных. Это разновидность технократическая. Основоположниками ее, безусловно, следует считать Бернхэма («Революция управляющих») и Берли и Минза («Современная корпорация и частная собственность»), опубликовавших свои работы между двумя войнами.
Эта же технократическая концепция, только детальнее проработанная и аргументированная, лежит в основе Нового курса и работ его теоретиков-кейнсианцев, в особенности Хансена. Еще более последовательно и полно она изложена в вышедших позднее работах Берли и Гэлбрейта, в частности, в книге Гэлбрейта «Новое индустриальное общество», а также в работах итальянских экономистов-технократов: достаточно назвать работу такого видного экономиста, как Руфоло — «Крупное предприятие в современном обществе».
Согласно технократической концепции, капиталистическое общество претерпело столь значительные изменения, что его уже нельзя назвать капиталистическим. И прежде всего потому, что «собственность» отделилась от «капитала», вследствие чего тот, кто распоряжается капиталом акционерного общества, уже не есть его собственник. Распоряжаются капиталом администраторы, технические специалисты, менеджеры, к которым в отличие от капиталистов неприменимо понятие «класс» потому, что собственного капитала у них нет и, так как предприятие носит акционерный характер, ими не руководит погоня за «максимальной прибылью».
«Гнаться» за прибылью могли бы акционеры, но они безвластны, у распорядителей же цели другие, такие, например, как достижение высокого темпа развития, измеряемого объемом продаж, или же такие цели, как обеспечение стабильности и долговременного развития, А так как эти цели вполне согласуются с генеральными интересами общества, то крупное предприятие само собой становится общественным предприятием.
С другой стороны, и экономические взаимосвязи развиваются в такой степени, что технократическое, т.е. рациональное, руководство всей сферой экономики в обществе оказывается не только возможным, но просто необходимым.
Другими словами, дело идет к техноструктуре, к технократическому устройству общества, где рыночное воздействие сведено к минимуму и заменено планированием, которое выражает жизненную потребность современного производства, осуществляемого несколькими гигантскими предприятиями и требующего и продолжительных сроков для осуществления проектов, и гарантированного потребления продукции.
Рациональность, присущая техноструктуре, является, по сути дела, требованием нашего времени, отвечает уровню развития производительных сил, современной технике независимо от характера системы производства, так что понятия «капитализм» и «социализм» превращаются в пустые слова; обе системы идут к техноструктуре, между ними развивается конвергенция.
Из концепции техноструктуры вытекает идея исчезновения классов: не только капиталистического, но и рабочего, который, как утверждают эти теоретики, сначала сокращается до незначительного меньшинства в обществе и все более врастает в систему, ибо сам становится частью техноструктуры, поскольку разделяет ее цели, неплохо оплачивается и, наконец, совсем вытесняется новым слоем техников как в сфере производства, так и обслуживания.
«Уравновешивающие силы» сокращают и сглаживают противоположности в системе, и в таких благоприятных условиях может развиваться посредническая миссия государства, выступающего как форма политической организации всего общества; интеллигенция представляет собой единственное сословие, свободное от специфических интересов.
В таком обществе должны, конечно, возникнуть новые экономические законы и, следовательно, изучать их требуется заново.
Эту технократическую концепцию мы в ходе дальнейшего изложения опровергнем по пунктам. Но так как она базируется на фактах и тенденциях, наблюдаемых в реальной жизни, хотя и представляет их в ложном и извращенном виде, то поначалу она может кое-кому показаться стройной и опирающейся на прочную фактическую и логическую основу.
Заметим, однако, что эта апологетическая концепция не выдерживает испытания именно повседневной практикой реальной жизни, в которой развертывается и прорывается классовая борьба не только между странами империализма и странами, борющимися за национальное освобождение и независимое социально-экономическое развитие, но и внутри развитых капиталистических стран, где рабочий класс и народные массы противостоят капиталистическому предприятию, каким бы оно ни было по форме.
Они восстают против капитала, будь он анонимным или нет, частным или государственным, против, как говорил Маркс, господина капитала, который в своем историческом развитии все более непосредственно выполняет роль капитала безотносительно к той или иной своей форме.