Наряду с объективными следует выделить обстоятельства и субъективного характера, чрезвычайно усилившие действие первых. Среди них основные: чрезмерная идеологизация экономической политики; ошибочное толкование ряда объективных закономерностей общественного развития в эпоху индустриализации; пренебрежение общечеловеческими ценностями и вытекающая из этого неразборчивость в методах достижения поставленных целей; низкий уровень компетентности большинства управленческих кадров.
Остановимся на них подробнее. Чрезмерной идеологизацией экономической политики было обусловлено стремление любой ценой неустанно и последовательно демонстрировать преимущества социализма перед капитализмом. В экономической области это, прежде всего, устойчиво высокие темпы роста, достигавшиеся различными способами: от экономического и внеэкономического принуждения до коллективности и ограничения личного потребления в целях наращивания производственного, что позволяло иметь самую высокую норму производственного накопления среди развитых стран.
Другое не менее важное направление демонстрации успехов — полная занятость трудоспособного населения, достигавшаяся также не самыми лучшими способами, в том числе — развертыванием трудоемкого производства, консервацией дешевого малоквалифицированного труда, которым вплоть до перестройки было занято не менее половины работников сферы материального производства.
Фактором идеологического воздействия на формирование структуры народного хозяйства является и выдвинутый еще большевиками курс на мировую пролетарскую революцию. Под его реализацию выделялись огромные финансовые средства для расширения сферы социалистического воздействия путем оказания так называемой помощи международному социалистическому рабочему движению, прямого насаждения просоциалистических режимов в странах, где это оказывалось возможным.
В свете сказанного становится очевидным, что приоритет отдавался достижению военного, а не экономического потенциала. Этому и была подчинена в первую очередь инвестиционная политика государства.
Сформировавшаяся за годы советской власти структура народного хозяйства несет на себе и печать ошибочного, одностороннего, упрощенного, предвзятого толкования ряда общих закономерностей индустриального развития. Назовем некоторые из них. Известно, что в начале XX века в мировой экономической науке шла оживленная дискуссия относительно преимуществ крупного производства перед мелким.
Последующая мировая практика показала, что в разных сферах приложения труда эффективным оказывается разномасштабное производство, а потому однозначного ответа относительно преимуществ крупного или мелкого производства быть не может. В социалистических же странах проблема была решена в пользу крупного производства во всех сферах экономической деятельности, что и явилось не только фактором снижения эффективности инвестиционной политики, но и мощным фактором сознательного формирования глубоко монополизированной и уже в силу этого не самой эффективной народнохозяйственной структуры.
Мировая практика показывает, что монополизированный сектор менее восприимчив к нововведениям, менее последователен в проведении политики в области НТП, располагая возможностями повышать свои доходы, не прибегая к рискованным капиталовложениям в области научно-технических изысканий. Это в особенности относится к советским монополиям, благодаря которым показатели эффективности в аналогичных секторах экономики в СССР оказались ниже, чем в США.
Приведем хотя бы такие цифры: соотношение объемов производства в машиностроительном комплексе СССР и США на конец 80-х годов составляло 75—80 к 100 в условиях превышения станочного парка в СССР на 75%, а численности занятых в этом комплексе — в 2—3 раза.
Проводившаяся под флагом ускоренной индустриализации милитаризация экономики требовала огромных капиталовложений в отрасли I подразделения, развивавшиеся за счет и в ущерб II подразделению. Теоретическим прикрытием такой инвестиционной политики явился объективно действующий, по крайней мере на ранних этапах индустриализации, закон преимущественного роста I подразделения общественного производства относительно II.
Однако в социалистической практике он получил гипертрофированное развитие, вследствие чего были инвестиционно обескровлены отрасли II подразделения, производственной и социальной инфраструктуры. Так, при равных примерно объемах капитальных вложений в СССР и США удельный вес капитальных вложений в отрасли непроизводственной сферы составлял в среднем за 1975—1977 гг. в СССР 23%, в США —38%.
Деформация структуры народного хозяйства в немалой мере была обусловлена фактически полным безразличием правящей партии к жизненным потребностям «простого советского человека». Он представлял интерес лишь в качестве носителя рабочей силы. Необходимостью ее расширенного воспроизводства и определялись размеры вознаграждения за труд. Была создана мощная карательная система, неукоснительно следившая за благонадежностью членов общества. Этому же служила и система ГУЛАГ, выполнявшая к тому же и экономические функции, функции поставщика сверхдешевой рабочей силы: потребление зэков было сведено к прожиточному минимуму.
Партия и правительство были озадачены совсем иными проблемами, а именно проблемами укрепления своих позиций в мировом пространстве, расширения сферы его господства.
Наконец отметим и такой фактор, как низкий уровень профессионализма и компетентности на всех уровнях управления общественным развитием. Подбор управленческих кадров осуществлялся прежде всего по анкетным данным, по степени политической благонадежности и преданности идее социализма, и только в последнюю очередь — по деловым признакам. А потому власть сосредоточивалась преимущественно в руках людей, неспособных действовать квалифицированно и самостоятельно, не по указке сверху.
Действие объективных факторов было чрезвычайно усилено действием субъективных, следствием чего и явилась крайне утяжеленная структура, не способная на современном уровне обеспечить удовлетворение потребительского спроса. И в этом смысле она оказалась не соответствующей не только общеэкономическим закономерностям общественного развития, подчиненности последнего удовлетворению всего комплекса формирующихся общественных потребностей, но тем более социально-экономической природе социализма.
Как известно, социалистическая идея в любом ее воплощении была тождественной идее всеобщего благосостояния, всестороннего развития всех членов общества. Сложившаяся в результате десятилетних усилий правящей номенклатуры народнохозяйственная структура в наименьшей мере была способна воплотить эту идею в жизнь.
Устойчиво высокие темпы экономического роста как отражение макроэкономического развития плановой экономики
Парадокс «реального социализма» состоял в том, что с точки зрения критериев, заложенных его лидерами в основу формирования народнохозяйственной структуры, последняя выступала вполне сбалансированной, что и проявлялось в высоких и устойчивых темпах экономического роста вплоть до 70-х годов, когда стала отчетливо просматриваться тенденция к стагнации.
Но в исходном пункте плановая экономическая система вправе была гордиться своими достижениями: за исторически кратчайший срок была создана крупная машинная индустрия, мощный военно-промышленный комплекс, успешно осваивался космос. По масштабам промышленного производства страна вполне соответствовала статусу великой державы. Преодолены были кризисы, безработица, инфляция — постоянные и весьма нежелательные спутники капитализма.
Экономика страны развивалась в соответствии с народнохозяйственными планами, которые хотя и не выполнялись в полной мере, все же давали возможность успешно осуществлять расширенное воспроизводство в заданной структуре. Этому содействовали такие факторы, как огромные запасы природных ресурсов, наличие дешевой рабочей силы, накопленный производственный потенциал.
Удлинению продолжительности жизни, а точнее агонии плановой экономики, способствовал мировой энергетический кризис начала 70-х годов. Да и усилия официальной статистики по фальсификации отчетных данных помогали сохранять иллюзию полного благополучия вплоть, до 80-х годов.
Однако за внешней вывеской скрывались набиравшие силу негативные тенденции экономического развития, справиться с которыми плановая экономика была уже не в состоянии. Среди этих тенденций отметим неуклонное снижение темпов экономического роста, нарастание инфляционных процессов, увеличение скрытой безработицы при внешнем дефиците рабочей силы, массовый износ основных производственных фондов и т.д. Все это вынудило партийно-правительственную номенклатуру прибегнуть к реформам, начавшимся в 1985 году так называемой перестройкой.